Он выложил Володе весь ворох – о Марсе, пирамидах, исчезновениях, Лихой горке, о спорах форумчан, о предположениях, о людях, которые не прочь шагнуть в иномирье, если им покажут дорогу туда. Стать проводниками на неизвестную властям, милиции и военным станцию – вот способ заиметь много-много денег и делать в этой жизни все, что душе угодно, а не торчать охранником в супермаркете. И не выдумывать таблицу умножения для Нечерноземья.
Володя был человеком здравомыслящим и осторожным, но Сергей все-таки убедил его совершить поездку в тверские леса – с отпуском у Володи, в отличие от Сергея, проблем не возникло. О переносном индикаторе Володя, как обязательный человек, узнал, хотя, по его словам, потратил на это немало времени. Они съездили в организацию «Геопоиск-Центр», и там, расставшись со значительной долей накопленных денег, Сергей получил в обмен четырехкилограммовый аппарат, внешне схожий с кувалдой на длинной ручке. Обязавшись вернуть через неделю. Точнее, вернуть обязался Володя, потому что записали именно его паспортные данные, как проживающего в Москве. Да еще и проверили по каким-то своим каналам – стоил-то прибор недешево.
Поклажей решили себя не обременять; вернее, решил Сергей, – но необходимым минимумом обзавелись, уже в Торжке: две лопаты, моток веревки, фонарик, спички и попить-поесть.
Володя доказывал, что нельзя отправляться в поход вот так, совсем уж налегке, словно собирались пивком побаловаться на природе и засветло утопать обратно. Однако Сергей от своей линии не отступил.
«Горка небольшая, – сказал он. – Где вход в пирамиду, определим быстро. И в две лопаты мигом докопаемся. Вот увидишь».
…Башкирский прибор ИГА-4 не подвел. Он показал и обширную подземную полость, и что-то, похожее на колодец, рядом с ней. Вероятно, там и находился вход. Правда, он был чем-то закрыт сверху.
Чем он был закрыт, выяснилось, когда лопаты на метровой, примерно, глубине наткнулись на серую гранитную плиту. Поднять ее явно не удалось бы даже вдвоем.
– И что дальше? – разочарованно спросил Володя. – Динамита у тебя, случайно, не завалялось?
Сергей озадаченно молчал.
– Тут должно получаться без динамита, – сказал он наконец. – Дружинники же княжеские без него обошлись. А ну-ка…
Он, отставив лопату, выбрался из ямы и тут же спрыгнул на плиту, сопровождаемый изумленным взглядом Володи. И плита с шорохом, к которому примешивался легкий приглушенный скрежет, медленно начала опускаться, как кабина лифта, увлекая с собой оцепеневших друзей и солидный пласт земли, отвалившийся от стенки ямы. Прежде чем парни успели прийти в себя, стародавний лифт доставил их на дно каменной шахты и остановился. Теперь от верхнего края их отделяло не меньше трех с половиной метров, но это они осознали и прикинули позже. Внимание их было приковано к другому – перед ними зиял проем, за которым виднелась неширокая площадка и каменные ступени, довольно круто ведущие вниз, в темноту, и нависал над ступенями наклонный каменный потолок. Сергей сунулся было туда, но Володя удержал его за руку.
– Стоп! Фонарик-то наверху остался, – сказал он и добавил, тут же все просчитав математическими своими мозгами: – И вдвоем нельзя. Вдруг эта штука автоматом вверх пойдет, и мы здесь останемся, как дети подземелья. Если бы не закрывалась, тут дырка была бы еще со времен твоих дружинников. Один должен наверху остаться, страховать с веревкой, а другой – туда. Я бы предпочел страховать.
Сергею совершенно не улыбалось в одиночку лезть в темноту – жутковатым это представлялось занятием, хоть и говорил дед Тарасов: «Пустошь там. Пустое, значить, место». И все-таки. Но он понимал, что Володя предлагает очень разумный вариант, с которым нельзя не согласиться.
– Ладно, – сказал он. – Я кашу заварил, мне и расхлебывать.
– Выше хвост, – подбодрил его Володя. – Если что, я твоим позвоню, скажу, что тебя инопланетяне забрали. И раз в год приветы буду от тебя передавать.
Юмор у него был своеобразный. Как у таукитян.
Встав Сергею на плечи, Володя выбрался из шахты и сбросил сверху фонарик и веревку, предварительно привязав один ее конец к ремню своих джинсов. То же самое проделал и Сергей. Включил фонарик и, перекрестившись, начал медленно спускаться по ступеням, и хоть и знал, что внизу не может быть ничего страшного, но чувствовал себя не то что не в своей тарелке, но и вообще вне всяких тарелок. Сам не зная, зачем, он принялся в уме считать ступени, по которым скользило световое пятно его фонарика, но уже на втором десятке сбился со счета, потому что постоянно представлял, как вылетает снизу огромная тень с горящими глазами, хватает его и утаскивает в черную глубину. И как будто бы становилось все труднее дышать, и доносились из темноты какие-то шорохи…
