Будущий Нарком обороны с самого начала противился назначению бывших офицеров на командные должности в войска, проявлял к ним явную враждебность. Он и до съезда заявлял о своем несогласии с линией партии по данному вопросу. В. И. Ленин на закрытом заседании съезда подверг сокрушительной критике несовместимое с линией партии отношение к военным специалистам Реввоенсовета Южного фронта при обороне Царицына осенью 1918 г. (в состав РВС входили И. В. Сталин, К. Е. Ворошилов и С. К. Минин). «...Старая партизанщина живет в вас, и это звучит во всех речах Ворошилова и Голощекина», — указал Владимир Ильич>11>. Он назвал «ужасным» приведенный Ворошиловым факт о том, что они обходились без военных специалистов и имели 60 тысяч человек потерь. «Виноват тов. Ворошилов в том, что он эту старую партизанщину не хочет бросить», — заключил Ленин>12>.
После того как съезд идейно разгромил «военную оппозицию», Ворошилов формально отошел от нее. Однако свою предвзятость и нелюбовь к бывшим офицерам старой армии сохранил и сполна проявил ее во время массовых сталинских репрессий против командного состава Красной Армии в 1937—1938 гг.
Существование «военной оппозиции», бесспорно, создавало большие дополнительные трудности в деле превращения Красной Армии в армию регулярную. Испытал эти трудности и М. Н. Тухачевский.
Па пути в Казань Михаил Николаевич не раз задумывался о том, как встретят его, бывшего офицера, новые командиры, как наладятся взаимоотношения с командующим фронтом левым эсером Муравьевым. Тухачевский слышал о нем самые противоречивые мнения. Для того чтобы составить представление о Муравьеве, который едва не сыграл роковую роль в судьбе М. Н. Тухачевского, лучше всего привести характеристику, данную ему самим Михаилом Николаевичем: «Муравьев отличался бешеным честолюбием, замечательной личной храбростью и умением наэлектризовывать солдатские массы. Теоретически Муравьев был очень слаб в военном деле, почти безграмотен. Однако знал историю войн Наполеона и на-
Петровна — родители М. Н. Тухачевского
Вечер во Вражском Пензенской губернии. Первый слева (стоит) — Миша Тухачевский. 1903 г.
Миша Тухачевский — ученик 1-й Пензенской гимназии. 1905 г.
ивно старался копировать их, когда надо и когда не надо.
(...) Управлять он не умел. Вмешивался в мелочи, командовал даже ротами.
У красноармейцев он заискивал.
(...) Это был себялюбивый авантюрист, и ничего больше. «Левоэсеровство» его было совершенно фальшивое, служило ему лишь ярлыком» >13>.
Может быть, в этой характеристике есть и что-то личное. Однако, судя по делам Муравьева на Восточном фронте, она очень близка к истине.
25 июня М. Н. Тухачевский добрался наконец до Казани. Тут же он явился в Реввоенсовет Восточного фронта. Трудно сказать, как принял бы его Муравьев, продвигавший на важнейшие командные посты во фронте «своих людей», главным образом из эсеров. Но в Реввоенсовете были и такие опытные коммунисты, как П. А. Кобозев — член партии с 1898 г. и Г. И. Благонравов —- известный комендант Петропавловской крепости, по сигналу которого 25 октября 1917 г. крейсер «Аврора» произвел свой исторический выстрел по Зимнему дворцу. Они твердо проводили линию партии. Высокие полномочия М. Н. Тухачевского дали им основание настоять па его назначении командующим войсками 1-й Революционной армии.
Предшественник Михаила Николаевича А. И. Харченко (ставленник Муравьева, перебежавший позже к белым) был отстранен от должности за бездеятельпость и неумение управлять армией. Это было сделано по настойчивому требованию комиссара 1-й армии О. Ю. Кал-нииа и председателя Симбирского губернского комитета РКП (б) И. М. Варейкиса, которых поддержали Кобозев и Благонравов. Все они были удовлетворены тем, что с назначением Тухачевского усиливалось большевистское влияние в руководящем составе фронта, связывали с новым командармом надежды на лучшее руководство войсками. Однако никто из них не знал тогда, что заменой командующего 1-й армией они спутают карты Муравьева, готовящего заговор против Республики.
Из Казани М. Н. Тухачевский направился в Инзу, где стоял штаб 1-й армии, и 28 июня вступил в командование. Тут же он убедился, что настоящего штаба в армии
