Ораниенбаумский плацдарм, 2-я Ударная армия, генерал Иван Иванович Федюнинский:
«Приближался день начала операции.
Нами было принято следующее решение: обороняться на флангах частью сил, а в центре сосредоточить ударную группу в составе двух стрелковых корпусов (43-го стрелкового корпуса генерала А.И. Андреева и 122-го корпуса генерала П.А. Зайцева[67]: шесть стрелковых дивизий) и на фронте шириной 10,5 километра прорвать оборону гитлеровцев на гостилицком направлении. В ходе прорыва предполагалось уничтожить противостоящего противника, овладеть его узлами сопротивления в населенных пунктах Ропша и Кипень и соединиться с войсками 42-й армии. В дальнейшем во взаимодействии с 42-й армией мы должны были ликвидировать петергофско-стрельнинскую группировку врага»>{176}.
Вся подготовка к операции велась скрытно, проводились специальные мероприятия с целью дезинформировать противника. На Ленинградском фронте имитировалась подготовка наступления на правом фланге 2-й Ударной армии в направлении Котлы — Кингисепп. Для этого, кроме распространения нашими разведчиками в тылу противника слухов о предстоящем наступлении советских войск в районе Копорья на ораниенбаумском плацдарме велось усиленное движение транспорта и войск к переднему краю обороны, происходила пристрелка отдельных батарей. Инженерными войсками устанавливались макеты орудий и танков, а связисты ввели в действие радиостанции «новых» дивизий, артиллерийских и танковых частей. Авиация производила усиленную разведку, нанося бомбовые удары по противнику на кингисеппском направлении. На всем фронте ораниенбаумского плацдарма, особенно на его правом фланге, велись поиски и разведка боем. Штаб Волховского фронта в начале января 1944 г. провел подготовку операции на мгинском направлении, сосредотачивая войска на чудовском направлении. Все это заставило противника держать в указанных районах значительные силы>{177}.
И.И. Федюнинский смог бы дополнить:
«Чтобы скрыть от противника сосредоточение ударной группы в центре, мы широко применяли оперативную маскировку На правом фланге [2-й Ударной] армии в начале января в течение трех дней демонстрировали сосредоточение пехоты, артиллерии и танков. Для этого широко использовали деревянные макеты, а также мощные громкоговорящие установки, которые так хорошо помогли нам во время подготовки к прорыву под Брянском.
Работали некоторые радиостанции артиллерийских и танковых частей, расположенных на правом фланге. На всем фронте была проведена разведка боем, при этом наиболее активные действия велись опять-таки на правом фланге.
Авиация демонстративно вела усиленную разведку копорского направления, ночью бомбила там узлы сопротивления противника, имитировала прикрытие истребителями сосредоточения наших войск.
Словом, все делалось, чтобы привлечь внимание противника к нашему правому флангу, скрыть истинное направление главного удара, обеспечить тактическую внезапность наступления.
Путем перегруппировки войск удалось достигнуть на узком участке намечаемого прорыва трехкратного превосходства в живой силе и более чем четырехкратного — в танках, орудиях и минометах.
С начала января развернулась подготовка исходного положения для наступления. В течение нескольких ночей саперы разрушили перед фронтом армии более 500 погонных метров проволочных заграждений, 100 метров завалов и 200 метров деревоземляных валов»>{178}.
* * *
12 января, утро, в наступление двинулись войска 2-го Прибалтийского фронта. Но соединения 10-й гвардейской армии под командованием генерала А.В. Сухомлина сумели продвинуться всего на 2—3 км, «мешала» артиллерия противника, которая поддерживала засевшую в окопах пехоту. Местность была пристреляна, поэтому действовали немецкие пушкари очень эффективно. Наступающие части 10-й гвардейской армии откатывались в сторону своих исходных позиций. Командующий 2-м Прибалтийским фронтом генерал М.М. Попов: «Операция, рассчитанная па внезапность прорыва обороны слабого противника и на быстроту продвижения на северо-западном направлении на Идрицу, получила только тактический успех по вине слабого управления армией со стороны генерал-лейтенанта Сухомлина и его начальника штаба генерал-майора Смирнова. В результате 10-я гвардейская армия продолжала наступление все медленнее и медленнее, понесла большие потери в людях (до 9000 человек), израсходовала боеприпасы и, наконец, остановилась»
