История России удивительна, и по своим поворотам, и по своим событиям, и, главное, по своим последствиям. Это в полной мере можно сказать об истории русского землепроходства, которое на начальном своем этапе приобретала формы вольницы (вошло в историю как феномен «ушкуйничества»).
Так уж сложилось, что Россия — страна необъятных территорий, и для Средневековья поиски новых земель оказывались делом обычным. Необычным было то, что землепроходство приобретало характер не чисто географический, а военно-политический, воспринимается как русская историческая доминанта…
И в результате землепроходство первых веков существования России вылилось в непростую историю, в которой перемешалось все — и войны, и открытия, и предательства, и убийства из-за угла, и взаимовыручка, и чудесные спасения, и то, что потом пытались объяснить в своих трудах Лев Гумилев и его последователи.
Об ушкуйниках сказано и написано очень много. Но как-то все в разнобой, нет целостной картины. Пишут о каких-то отдельных фрагментах: об ушкуях, о вооруженин, о ряде удачных и неудачных походов, о вятском периоде ушкуйничества, мельком почему-то — о начале Новгородского периода в истории этого русского феномена.
Нет работ с анализом причин появления ушкуйничества, хотя есть прекрасный исследовательский материал о «Господине Великом Новгороде», с помощью которого не так сложно понять, «откуда есть пошла» шагать по Руси ушкуйская ватажка.
Нет практически работ, посвященных вождям ушкуйников (исключение составляет жизнь Анфала Никитина — конечно, ярчайшего представителя ушкуйнического движения, но далеко не единственного). Нет, наконец, работ, раскрывающих внутренний мир ушкуйника (а стоило только обратиться, например, к такому образу, как Василий Буслаев). Я уж не говорю о тех вожаках ушкуйников, кто хоть и «засветился» в истории, но дальше летописных сводов не ушел…
Мало мы знаем и о том, во что вылилось — уже в XV столетии — ушкуйничество, и какими были последствия его почти шестивековой истории.
В общем, лакуны, лакуны, и еще раз лакуны…
Конечно, и мы не претендуем на всеохватывающую картину. Мы постараемся свести воедино имеющиеся в наличии источники, сопоставить их с тем, что уже было наработано нашими предшественниками, и дать возможность читателю взглянуть на историю ушкуйничества с различных ракурсов, в том числе и с чисто литературного, даже можно сказать больше — с поэтического: вирши А. Толстого и В. Луговского об ушкуйниках прекрасно вплетаются в общую ткань нашего повествования об ушкуйничестве. Иными словами, ушкуйничество как феномен волновало не только историков, что-то было такое, что подогревало интерес… Наверное, не только «удаль молодецкая»…
Особое внимание мы обращаем на Полное собрание русских летописей — удивительный источник, но так до конца и не востребованный исследователями средневековой Руси. А жаль!
Конечно, язык русских летописей очень сложен для восприятия, но сколько они содержат информации! Да, бесспорно, те летописные своды, которые на сегодняшний день есть в нашем распоряжении — копии с копий (что обуславливает появление новых и новых ошибок). Но они, летописи, остаются для нас важны как источник. Они, по сути, сами свидетели давно ушедших эпох.
Такими же свидетелями могут стать и берестяные грамоты, и они сохранили сам дух эпохи «Господина Великого Новгорода» и людей, его населявших…
Источники сохранили для нас факты, события, имена. Нам же остается все свести воедино…
Когда работаешь над исторической книгой (объединившей в себе многогранную историю) или отдельным сюжетом, независимо от степени ее научной освещенности и важности рассматриваемых проблем, о которых говоришь сам, в ней обязательны сюжет, схема, конструкция повествования. Бывает, что сама проблема уже самодостаточна для построения конструкции.
История более иных наук связана с течением реки времени. И потому временной стержень — основа каждого исторического исследования…
