Маршал Блюхер - страница 102
В комнату вошел начальник полевого штаба Луцков и положил на стол исписанные листы бумаги:
— Вот сочинил послание генералу Молчанову. Все‑таки когда‑то вместе служили. Может, и поймет. Поправьте, если что не так…
Блюхер прочел довольно длинное письмо, улыбнулся:
— Все правильно, Петр Анисимович. Лишь одно маленькое замечание. Вы в конце пишете: «Я сам не боялся ехать в стан гродековцев уговаривать их бросить авантюру и не боюсь поехать к вам и ехать куда угодно, только бы достичь прекращения бесцельной гибели русских людей». Не пустим мы вас в волчью пасть. Они вас яростно ненавидят. Помните, как трудно было вызволить из белогвардейского плена вашу супругу, Елену Васильевну. Хорошо, что нам удалось подобрать для обмена жену министра иностранных дел марионеточного белогвардейского правительства Михайлову.
— Как же, великолепно помню и никогда не забуду. Спасибо вам огромное за Елену Васильевну!
Блюхер вызвал Русяева, попросил:
— Виктор Сергеевич! Подготовьте эти письма Для вручения генералу Молчанову. Их повезет Павел Подервянский. У него уже есть некоторый «дипломатический» опыт.
Павел Подервянский выполнил задание главкома и 22 февраля доставил в штаб белоповстанческой армии письма Блюхера и Луцкова. Генерал Молчанов снова уклонился от прямого ответа. Он спешно отводил уцелевшие от разгрома части в нейтральную зону, под защиту японских оккупантов.
…Главком В. К. Блюхер вернулся в Читу. На вокзале он увидел состав, окруженный оборванными, исхудалыми, грязными ребятишками. Спросил дежурного по станции:
— Откуда они и куда следуют?
— С Поволжья. Сильнейшая засуха была. Говорят, тридцать пять губерний голодают. А это — сплошь сироты. Привезли к нам. И куда девать такую ораву — ума не приложу. Разбегутся, воровать начнут.
Блюхер поспешил домой. Ласково поздоровался с женой и ее сестрой. Торопливо рассказал об эшелоне голодающих детей и попросил жену съездить на вокзал и взять одного ребенка на воспитание.
— Я возьму круглую сироту. Как дочку будем растить, — сказала Галина Павловна.
— Вот именно — как свою! Только подбери самую худющую, неприглядную, некрасивую. Такую, от которой все откажутся.
— Хорошо! Я так и сделаю.
Вместе с Галиной Павловной на вокзал пошла ее сестра Варвара.
Часа через два они вернулись с худенькой чем‑то напуганной девочкой, которая все время повторяла:
— Дяденька, дай корочку, Христа ради. Тетенька, дай корочку круглой сиротинке Кате.
Василий Константинович подошел к девочке, сказал улыбаясь:
— Ты теперь не сирота, Катюшенька. Ты наша дочка.
— Дай корочку, дяденька. Век помнить буду.
— Сейчас вымоем руки и будем вместе обедать.
— Сперва дай корочку, дядя…
Василий Константинович посмотрел на жену. Та поняла, быстро отрезала кусок хлеба, подала Кате. Она схватила хлеб двумя руками, отошла в угол. Ела жадно, давилась.
Василий Константинович попросил Варвару Павловну:
— Отмойте, пожалуйста, Катю. И смажьте чем там полагается ее болячки. А мы с Галей пойдем в город и купим кое‑что из одежды.
На улице Галина Павловна призналась:
— Кажется, я жестоко ошиблась. В вагоне к нам подошла белокурая хорошенькая девочка, прижалась ко мне, кричит: «Ты моя мама. Я узнала тебя». Мне так хотелось сказать—-да, я твоя мама. И не решилась. Ты приказал взять самую неприглядную. Более страшной не было.
— Ты поступила правильно, Галя. Девочка придет в себя. Мы ее вырастим и воспитаем[68].
В тот же день детей–сирот усыновили многие работники штаба, служб, военно–политического управления.
Прибытие эшелона осиротевших детишек с юга натолкнуло на мысль провести по всей Дальневосточной республике месячник помощи пострадавшим от засухи голодающим губерниям России.
Во всех частях Народно–революционной армии, на фронте и в тылу, коммунисты провели беседы об отчислениях в фонд голодающим. Паек и жалованье были очень скромными, но народоармейцы понимали, что можно «подтянуть ремни до отказа» и оказать помощь попавшим в беду братьям и сестрам Советской России.
В Военный совет НРА поступили многочисленные заявления от личного состава частей и кораблей с просьбой принять их скромный вклад в фонд помощи пострадавшим от засухи.
