равно, сегодня ночью альбиносы и чернецы провели очередную облаву на людей, что только подлило масла в огонь. В Ныо-Тауне народ волнуется тоже.
Рик выслушал ее доклад молча и погрузился в раздумья.
— Ну, что же, — сказал он наконец. — Мне надо будет еще несколько дней полежать и набраться сил, а потом я выйду и подниму народ на войну с Компанией. Она мне слишком много задолжала. А ты, если хочешь, отдохни, поешь, а потом попробуй слетать еще раз на разведку и постарайся все же выяснить, где прячут Майо. Для меня это очень важно.
— Я и не очень-то устала, — затараторила Кира. — вот перевяжу тебе раны, покормлю и снова полечу. А спать мне ни чуточки не хочется. Мы умеем дремать и в полете. А вот поесть я не откажусь. Жутко проголодалась.
Она тут же сняла повязки с ран Рика и осмотрела их. Раны начали затягиваться, молодой организм брал свое. Потом Кира и Рик поели. За трапезой Кира рассказывала Рику о разных мелочах, виденных ею в городе, и тот все больше и больше убеждался, что поднять марсиан на штурм Компании — задача несложная. От еды он отяжелел и, впомнив, что сон — лучший доктор, улегся на скамью. Кира пристроилась у него в ногах и задремала, хоть перед этим и уверяла, что сможет поспать и в воздухе.
Когда Рик проснулся, Киры в каморке уже не было. Опять стоял день. Он поел, потом снял повязки, поднял руку к свету и внимательно осмотрел рану. За время, проведенное здесь, рана затянулась и перестала болеть, точно так же дело обстояло и с ногами. Кинжалы, на счастье Рика, были очень острыми и не ржавыми, они прошли, не задев костей, и тяжелых повреждений не нанесли. Если так пойдет и дальше, то через пару дней он вполне сможет выйти отсюда. Это его порадовало, так как добровольное заточение уже начало надоедать.
Закончив «медосмотр», Рик удовлетворенно хмыкнул, заложил руки за голову и задремал. Заняться было нечем, поэтому Рик в основном спал, и это пошло ему на пользу: он очень быстро набирал силы.
Рик попытался обдумать то, что с ним случилось. У него появилось чувство, которое возникает, когда рассеянно идешь по давно изученному маршруту и вдруг наталкиваешься на что-то необычное. Сначала ты останавливаешься, будто споткнувшись, потом осматриваешься и обнаруживаешь новое. Вот так получилось и у Рика: все очевидно и в то же время что-то не то. Он задумался, и вдруг его озарило.
Откуда Джаффа Штром узнал про сбор в Тронном зале? Почему он явился так вовремя? Шпионы? Но сбор военачальников у короля должен быть окружен такой тайной, что шпионам не просто узнать о нем. А нет ли другого ответа? И тут Рик вспомнил, как ему рассказывали про человека, который не то чтобы мог читать все чужие мысли, но улавливал слишком яркие переживания. Он мог улавливать и отдельные мысли некоторых людей, но такие мысли должны были доминировать над другими, а кроме того, ему надо было мысленно настроиться на сознание интересующего человека.
Стоп! В голове Рика, как колокол, зазвенела фраза: «Я знаю ничуть не меньше всех провидцев вместе взятых… А может, даже намного больше…» Ну конечно же! Штром может читать мысли! Пусть далее только доминирующие и вызванные сильными эмоциями. Но ведь и этого достаточно! Он подозревал о назревающем бунте и вышел в город. Ему было достаточно побродить около Королевского замка, чтобы все сразу понять. Это вполне убедительный ответ. Но это не только ответ — это еще и предостережение на будущее. Что ни говори, а пока Джаффа Штром остается главным врагом Рика, пусть даже только одним из главных, нельзя пренебрегать осторожностью.
Теперь все становилось на свои места. Это несколько успокоило Рика, и он опять задремал.
Сквозь сон Рик услышал за окном шелест крыльев и сразу же открыл глаза. В каморке стало темно, послышалась возня, а через несколько секунд перед ним предстала Кира.
— Ты нашла ее? — не теряя времени на приветствия, спросил Рик.
— Нашла! Ты знаешь, она так обрадовалась, когда узнала, что ты жив! Она мне сказала, что ей для счастья достаточно только знать, что ты в безопасности.
— А она-то сама как? Штром ничего с ней не сделал?
