Маргарита де Валуа. История женщины, история мифа - страница 208

В выводе, несколько менее злобном, чем остальная книга, тем не менее почти в точности воспроизводится фраза 1922 г.: «На полдороге к небу, куда она взлетала на крыльях Платона, Венера Урания часто падала наземь всей тяжестью — если можно так сказать — своего человеческого естества»[866]. Сравнение двух версий показательно: «бедная королева Марго» стала «Венерой Уранией», «небо» заменил «Платон», ость и тонкий намек на вес немолодой Маргариты — подробность, которой Марьежоль, видимо, в 1922 г. еще не знал… Таким образом, за шесть лет историк значительно продвинулся в знании объекта своих исследований и в его понимании. Что касается этого объекта, то, хотя в строго фактологическом плане с него были сняты почти все обвинения, какие прежде выдвигали против него историографы, эта биография так очернила его, как еще не бывало прежде. А ведь это было последнее по времени из исследований, посвященных Маргарите, которое достойно называться исследованием, и благодаря репутации автора оно поныне остается фундаментальным трудом, к которому следует обращаться.

Действительно, Марьежоль был одним из последних великих представителей позитивистской школы. По окончании Великой войны, а особенно после 1929 г., когда был основан журнал «Анналы», в исторических изысканиях коренным образом обновились как области интересов, так и методы. Теперь настало время изучения ментальностей, массовых феноменов, социальных групп. Индивиды, будь они даже королями или королевами, — особенно если они были королями или королевами, — обрекались на уплощение и обезличивание, на роль декора в исторических реконструкциях. Любопытно, что индивидом, успешней всего противостоявшим этой революции, была женщина — Маргарита Наваррская, двоюродная бабка королевы: в качестве объекта изучения исключительно под литературным и религиозным углами ее образ еще долго привлекал эрудитов, пренебрегавших ее политической ролью, хотя и огромной[867]. Эмиль Телль, который анализировал ее творчество в связи со Спором о женщинах, даже упорно утверждал, что этот спор был словесной игрой, не связанной с реальностью, и удивлялся, «отмечая, что именно женщина, Кристина Пизанская, […] начала полемику, похоже, не видя в ней глубокого смысла»[868].

Событийная история и история выдающихся лиц по-прежнему живо интересовали публику, но были оставлены вульгаризаторам, которые из приспособленчества или по неспособности охотно скатывались в «малую историю». Книжный рынок наводнили многочисленные исторические серии, иллюстрированные или нет, но неизменно очень низкопробные, в то время как «Галантные дамы» Брантома претерпели бесчисленные переиздания — не менее семнадцати с 1927 по 1947 г., притом, что полный текст «Сборника о дамах» был переиздан всего один раз. «Занимательные истории» Таллемана де Рео имели такой же успех благодаря десятку разных перепечаток, регулярно издавалась и «Королева Марго» Александра Дюма. О Маргарите множились самые фантастические толки, но ее произведения были предложены публике только раз, словно издатели боялись, что эти тексты будут слишком диссонировать с домыслами, которые расцвели пышным цветом.

Для этой эволюции очень показательна «Безумная жизнь королевы Марго», вышедшая в 1929 г. за подписью Поля Риваля. Это произведение без примечаний, украшенное многочисленными иллюстрациями и написанное в стиле, оставляющем желать много лучшего: «В тридцать три года, — так звучит первая фраза книги, — тело королевы Екатерины Медичи было жирным, нежным и чересчур белым. Она мариновалась в святой воде, когда была ребенком». Автор опускает большие периоды биографии Маргариты, сосредоточиваясь лишь на самом интересном, а что ему было интересно, легко понять по названиям глав: «Алая свадьба», «Ла Моль», «Бюсси д'Амбуаз»… На миссию во Фландрии отведено две страницы, на двадцать лет жизни в Юссоне — десять. Кроме того, отдельные новые выдумки показывают, что легенда была еще жива. Так, Маргарита обольстила Витто не одна, а вместе с Генриеттой Неверской: «Как они заплатили? Деньгами или лучше?». Мы также узнаем, что последний певец королевы, Виллар, «который был сильней Бажомона или удачливей, сумел выстоять, пережить его». Ведь Маргарита была «ненасытна, как бездонная могила»