Таким образом, за несколько месяцев политический пейзаж существенно изменился — и прояснился. Вождь «рьяных» католиков умер, последний король из династии Валуа убит, королева-мать скончалась. Филипп И, со своей стороны, потерпел беспрецедентное поражение от Англии со всей его Непобедимой армадой, название которой оказалось не соответствующим действительности… Отныне друг другу противостояли только два лагеря: с одной стороны — король Наваррский, которого после смерти Валуа признали наследником французской короны роялисты и «политики», объединившись вокруг него, с другой стороны — Лига, которая не сложила оружия, которую по-прежнему поддерживала Испания и которая еще могла рассчитывать на половину Франции благодаря огромным владениям Лотарингцев. Ведь после смерти обоих «мучеников» клан сплотился вокруг их родного и единоутробного братьев — герцогов де Майенна и де Немура, возглавивших движение как военачальники, а также вокруг трех женщин, руководивших его пропагандистской деятельностью: их матери Анны д'Эсте, герцогини Немурской, по-настоящему объединявшей клан (парижане прозвали ее «королевой-матерью»), их сестры Екатерины-Марии Лотарингской, герцогини де Монпансье, которую Летуаль называет «правительницей от имени Лиги в Париже», и в меньшей мере — Екатерины Клевской, вдовы герцога де Гиза[460]. Что касается народного движения, оно с каждым днем делалось все радикальней, особенно в столице, где фанатизм приходских священников и пропаганда Гизов сохраняли предреволюционную ситуацию…
Маргарита не принадлежала к партии непримиримых. Как и многие лигеры «последнего часа», она одной из первых покинула корабль, как будто потерявший управление или, скорей, дрейфовавший в сторону опасного популизма и антимонархизма. Впрочем, в стране, погрузившейся в анархию, каждый в большей или меньшей степени играл только за себя, как показал мятеж, жертвами которого Маргарита и ее люди стали зимой 1590/91 гг., когда гарнизон замка попытался захватить их в плен и им пришлось спешно укрыться в донжоне. Королева настолько перепугалась, что дала обет Богу основать монастырь, если Он поможет ей выпутаться из этой опасности. К счастью, — сообщит она через двадцать лет, выполняя обет, — Ему «было угодно всю Свою могущественную доброту направить на победу над моими врагами, и в тот же вечер моя жизнь и мой замок оказались в безопасности»[461]. Несомненно, Маргарита была вынуждена слегка помочь Богу, пообещав солдатам деньги и даже отдав, не дожидаясь требований, последние драгоценности, какие у нее оставались…
Кто стоял за этим покушением? Маргарита этого не уточнит. Питерский муниципалитет Ле-Пюи в письме консулам Лиона возложил, как и она, вину на гугенотов: «Мы получили верное сообщение, что некоторые из противной партии едва не убили королеву Наваррскую выстрелом из пистолета, что было совершено в ее комнате в замке Юссон, но пуля попала в платье Ее Величества. Тем самым они хотели захватить названный замок Юссон. Эта трагедия осуществлялась под руководством капитана ее гвардейцев». Но Пьер де Вессьер показал, что организатором покушения был Ив д'Алегр, по чисто личным и военным соображениям пытавшийся захватить местные крепости, — в эти же месяцы он совершил еще несколько преступлений такого же рода в других замках неподалеку от Юссона[462].
Кстати, к тому времени Маргарита уже возобновила контакт с супругом. Она ли сделала первые шаги или он? Заинтересованы в этом были оба. Безумные страсти отошли в прошлое. Он уже высвободился из-под чар Коризанды и, возможно, понял, что ему выгодней иметь королеву на своей стороне, чем на противной. Она в нем также нуждалась, чтобы вернуть себе королевское положение. Мы не знаем точно, когда эти контакты были восстановлены, — несомненно, после ухода со сцены двух фигур: Екатерины Медичи и Генриха III. Во всяком случае, в начале 1591 г. это уже несколько месяцев как стало свершившимся фактом, поскольку Генрих Наваррский к тому времени смог «оказать услуги» супруге — вероятно, финансовые. Об этом свидетельствует письмо, которое она послала Жаку де Ла Фену, бывшему верному стороннику герцога Алансонского, который недавно поступил на службу к королю Наваррскому и был ее соседом по оверньским землям своей жены
