Маресьев - страница 32
Як-1 сразу пришелся Маресьеву по душе. Да и однополчане оценили самолет высшим баллом.
— Вот на таких машинах можно смело валить фрицев, — говорили они.
Правда, для переучивания им сначала выделили всего лишь один «Як». На тот момент их просто не было в наличии. Как известно, Верховный главнокомандующий И. В. Сталин лично контролировал поступление самолетов на фронт. В то тяжелое время каждый самолет был на счету, поскольку сотни советских крылатых машин люфтваффе уничтожили в первые дни войны и главным образом на аэродромах.
Учебный Як-1 стоял на аэродроме в ангаре, и это помещение одновременно стало классом. Занятия с летчиками проводил инженерный состав полка. Режим учебы был жесткий, день заканчивался лишь тогда, когда, ознакомившись на «живом» самолете с различными системами, обучаемые могли по памяти воспроизвести их на бумаге. Инженеры оценивали знания каждого, после чего решали — может ли он идти отдыхать или должен еще заниматься.
«Вспоминая дни той учебы, — пишет уже знакомый читателю Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Б. Н. Еремин, — я не могу припомнить случая, чтобы летчики или техники отнеслись хотя бы к одному какому-то занятию с прохладцей. Перед допуском к тренировочным полетам каждый летчик обязан был сдать зачет у самолета на земле. Принимали зачет в присутствии командира полка Баранова, и он требовал, чтобы экзаменаторы не допускали поблажек. Когда дошла очередь до него, он четко ответил на поставленные вопросы, и инженеры решили этим ограничиться, но наш командир потребовал, чтобы его продолжали экзаменовать, причем в более сложной форме… Самолетов для переучивания не хватало, и мы были лишены возможности попилотировать в зоне. Прочувствовать тогда машину по-настоящему не удалось. По существу, освоение самолета мы продолжили при перелете на фронт и в боевых условиях. Ресурс двигателя сберегали для предстоящих боев на фронте».
Переучивание полка завершилось в первой декаде ноября. Каждый летчик самостоятельно выполнил «полет по коробочке» — полет по установленному маршруту в районе аэродрома, отработав взлет, заход, расчет на посадку и т. д. Но в прежнем составе летчикам не суждено было вылететь на фронт. А причина состояла в секретном приказе Верховного № 0305 от 20 августа 1941 года «О составе авиаполков, вооруженных новой материальной частью». В документе говорилось, что «ввиду того, что новые самолеты, вроде Ил-2, Пе-2, Як-1 и т. д., являются грозным оружием против врага и необходимо их иметь на всех фронтах, тогда как промышленность пока не успевает удовлетворять потребности фронтов, приказываю: впредь все авиаполки новой материальной части формировать в составе 2 эскадрилий по 9 самолетов в каждой и 2 самолетов для командира полка и его заместителя — всего 20 самолетов в полку».
В соответствии с этим приказом в 296-м авиационном полку, имевшем в штате три эскадрильи, нужно было сократить одну эскадрилью, так как полк получал на вооружение новый самолет Як-1 вместо И-16. Что вскоре и произошло. В результате организационно-штатных мероприятий «за бортом» оказалась вся 3-я эскадрилья, в которой служили Маресьев, капитан Боянов, лейтенанты Вишняков, Васильев, Стоянов, другие летчики-фронтовики. Полк же в составе двух эскадрилий убыл на аэродром в поселок Баланду, что неподалеку от Саратова. Получив на Саратовском авиационном заводе новые истребители Як-1, 296-й полк в январе 1942 года вылетел на Юго-Западный фронт.
Сами летчики считали, что ни тогда, ни позднее это кадровое решение — разделение полка — не было оправданным. К двухэскадрильному составу полка привыкали долго и трудно. Да и что такое два десятка самолетов! Когда начались бои, зачастую собрать на вылет две боевые группы по 6–8 самолетов было не так-то просто. Но, как известно, приказы в армии не обсуждаются, а выполняются. Как и не принято в офицерской среде выбирать, где служить и что делать. Для того и надевает человек на плечи погоны, чтобы не только командовать, но и неукоснительно следовать требованиям общевоинских уставов, беспрекословно подчиняться приказам командиров и начальников.
