В небо над ним возносился огромный купол собора. В парке не было ни души. Между деревьями висел утренний туман. Марат застегнул на себе ремни кобуры. Тогда ему пришла мысль о том, что он хочет занять место Атреско.
И теперь он оказался здесь, в комнате с циновками, сжимая в пальцах оторванное веко и не зная, что делать дальше.
* * *
Несколько секунд его жертва порывисто дышала. Ее начало трясти, но она заговорила снова.
— Ты идиот, — шептала она. — Ты самый глупый мужчина, которого я видела. Самый слабый и самый ничтожный.
Кровь из глаза струйкой вытекала на висок.
— Ты даже глупее детей.
Марат с безумной полуулыбкой начал оперировать ее второе веко. Сделав полдела, он остановился и снова полез в банку с вареньем. Ее второй глаза теперь смотрел на него сквозь дыры в разорванной коже.
— Ты урод, — продолжала она. — Чтоб ты отравился этим вареньем. Чтоб ты сдох от него, чтоб в нем было битое стекло, чтоб ты никогда не получил свой опий, чтоб тебя за месяц сожрал СПИД…
Марат с новой силой сжал ее голову между коленями, схватил веко и дернул вверх. Оно потянулось. Вместе с ним начала отрываться кожа брови. Проститутка замолчала. Ее лицо дергалось. Она пыталась закрыть глаза, но век больше не было. Марат отставил банку, дорезал остатки века. Дал девушке отдохнуть.
— Проси, чтобы я убил тебя быстро, — сказал он.
— Не дождешься, — ответила она.
— Хочешь? — спросил Марат.
Он пропихнул кусок века ей в губы. Она не поддалась. Ее зубы были плотно сжаты. Марат и девушка улыбнулись друг другу. Дикие гримасы мучителя и жертвы.
— Ты даже не представляешь, что я могу с тобой сделать, — сказал Марат.
— Так сделай, — процедила она. — Хватит угрожать. Ты что, боишься меня? Или боишься, что я говорю правду? Жалкий желтый недоносок.
Ее лицо напоминало кусок мяса с огромными выпученными глазами. И этот кусок мяса продолжал его оскорблять.
— Ладно, — ответил Марат. — Буду резать тебя, пока ты не сдохнешь.
Ее дыхание свистело. Она боролась не с ним, а с собой. Потому что он пытался разбудить в ней маленькую, бьющуюся в страхе зверушку, а она не хотела, чтобы ее смерть превратилась в его удовольствие.
Он разломал ее ноги и руки. Он выгибал их и надрезал сухожилия, потом выворачивал суставы. Он работал, прерываясь только для того, чтобы в очередной раз залезть пальцами в банку с вареньем. Отрезал груди. Ее ребра оголились. Они казались бело-розовыми отмелями в красных озерах. Доедая варенье, Марат проколол ее живот и изнасиловал в рану, чувствуя, как текучая масса ее кишок скользит вокруг его члена.
Она все еще была жива. Но ее глаза не смотрели на него. Она ничего не делала. Она как будто не замечала его. И когда он в бешенстве спустил свое семя в ее внутренности, он почувствовал себя ничтожным паразитом, который кладет личинки в безразличное тело земли и получает взамен только холод и одиночество. Он испытывал все меньше удовольствия.
Варенье кончилось, и Марат остановился. Он встал и обрывками ее платья вытер с себя кровь. Часть впиталась в костюм. С этим уже ничего не поделаешь — придется купить новый. Он зашел на кухню и жадно напился прямо из баков с водой. Дождь все еще лил. Марат вымыл нож, убрал его в карман и наскоро застирал рукава своего пиджака — они не должны выглядеть слишком страшно, когда он придет в магазин. Потом все будет просто. Он быстро возьмет один из костюмов и зайдет в примерочную. Сколько раз он уже так делал?
Марат наугад взял банку с зеленым джемом. Остальные были ему не нужны, и он толкнул коробку. Она упала вниз. По полу разлетелись осколки стекла и сладкие брызги. Воздух наполнился терпким запахом фруктовой эссенции. Глаза у Марата заслезились, и он вернулся в комнату. Он больше не мог ходить по кухне босиком — там было слишком много осколков.
Девушка казалась препарированной лягушкой с биологического стенда. Марат видел такую в колледже. Он подошел к проститутке и пальцами ноги потрогал ее раскрытое влагалище. Ее глаза чуть шевельнулись. И все.
Марат понял, что нестерпимо хочет опия.
— Заработок у тебя в сумке? — спросил он.
Она не реагировала.
— А сумка во дворе, — продолжал Марат, — и я все-таки возьму с тебя деньги.
