- Не надо, Углов. Чего лезть на рожон? Лучше дружить, чем ссориться.
- Я с вами не ссорюсь. Только и дружбе особой взяться неоткуда. Предпочитаю мирно сосуществовать. Я - обыкновенный, вполне лояльный гражданин...
- В машине у которого оказалась партия наркотика. Ну ладно, о лояльности мы еще поговорим. Так вот, отпечатки ваши обнаружены на полиэтиленовой упаковке...
- В которую я заворачивал цветы для девушки, а потом выкинул рядом с урной. Ну да, конечно, нарушил общественный порядок - следовало бы в урну, да поглубже. А то кто-то подобрал, да и в своих целях и воспользовался расхлебывай теперь...
- Плотно, значит, за вами следили враги. Очень хотели напакостить. Что ж, будем искать их, нехороших. И, сдается мне, далеко ходить не придется. Вы мне, Углов, расскажите об этом дне с самого начала.
- Это когда я пленку мимо урны бросил?
- Может быть. Но в первую очередь, как вы с "девяткой" своей расставались. Понимаю, что воспоминание неприятное, но все-таки интересно. Лица угонщиков хоть чуток, а рассмотрели? Вы же говорите, что столкнулись с ними...
- Столкнуться-то столкнулся. Да толком разглядеть ничего не успел. Стекла у меня сплошь тонированные, снаружи и днем ни черта не разглядишь. Знал бы, что эта сволота мне такую пакость подсунет! Точно, нанял их кто-то.
- И до врагов ваших скоро доберемся. Только хорошо бы поменьше этих "не видел, не знаю"...
Не так уж много интересного сообщил любопытному следователю Углов, гораздо больше о своем умении ловко обходить подводные камни, мгновенно, инстинктом, их распознавая. Удивляться было нечему. При его обширной уголовной биографии сомнений в этом и не возникало.
Лобекидзе встретился с начальником райотдела в буфете - пусть и не самом изысканном в окрестностях и не слишком баловавшем стражей закона разносолами, но и умереть с голоду не дававшем. Не случалось там и отравлений - чего не было, того не было.
Угловой, у самой, как всем было известно, теплой стены, столик был отведен начальству. Не то чтобы его поспешно освобождали при появлении обладателей крупных звезд - их и всего-то в райотделе насчитывалось двое. Просто при наплыве народа прочие столы как бы пользовались большей популярностью. Что же до погон, то далеко не все являлись на службу в форме - милиция не слишком заинтересована в шумной популярности. Один только строгий, благообразный и розоволицый начальник райотдела подполковник Сидор Федорович Рева - неизменно был при полном параде.
- Что, Иван Зурабович, позволишь присоединиться? Повоюем вдвоем с винегретом?
- Да уж, Сидор Федорович. Как-то он смахивает на тот набор дел, которыми я сейчас завален. Мало мне прочего добра, так еще и Углов с этими наркотиками.
- Кто, если не ты, Иван? Ряды-то редеют. Старой гвардии раз - и обчелся. Хихикали над кооперативами, а не успели и охнуть, как все эти "апексы" людей сманили.
- Что говорить, с зарплатой там дело серьезно поставлено. Тебя еще как, не зовут туда в начальники?
Ну, начальствовать всегда найдется кому. Они таких, как ты, ищут, помоложе да позубастее.
- А чего меня искать? На профессиональную подготовку, правда, не жалуюсь, да и фигуранты довольны. А вот молодости уже нет. Во всяком случае той, когда взгляды легко меняют. Не гожусь я уже для частного сыска. А на жизнь себе и дочке как-нибудь заработаю. С Татьяной потруднее было - та тратила не глядя. Ну, зато теперь у нее такая возможность есть, да и не тощие же рублишки...
- Что, тянет еще?
- Чего тянуть-то? За рубеж? А что я там буду делать? В полицию подамся со своим прононсом?
- Ну, специалист ты классный, и в ФБР...
- Ох, Федорович, ты лучше помолчи. Вот девчонке моей действительно хочется посмотреть заграницу. Тем более, что сейчас не так уж это и сложно. Только ни черта не поймешь, кто сделал верный выбор десять лет назад: то ли я, чтобы жуликов ловить за гроши (сам знаешь - предлагают иной раз такую сумму, что за всю жизнь не заработаешь), то ли Татьяна, когда сунулась туда за длинным рублем.
- За долларом, майор.
- Верно. За долларом... А я из-за этого до сих пор майор, пока она там "зеленые" пересчитывает.
