Кузнечик взгромоздился на струп моего правого бедра. Он дважды прострекотал, затем подпрыгнул, оттолкнувшись от веревки, которая связывала мне грудь, и снова застрекотал.
Старухи бесстрашно оставались стоять против меня, на среднем расстоянии в двести тридцать три метра. Мне хотелось им объяснить, почему я создавал нечто большее, чем просто маленькие, прозрачные и лишенные злого умысла истории, почему я предпочел оставить им в наследство странно незавершенные наррацы и как технически мне удавалось построить образы, призванные внедриться в их подсознание и воскреснуть позже в их размышлениях или снах.
В этот момент Наяджа Агатурян обратилась ко мне. Поскольку она отпраздновала свое двухсотлетие всего лишь двадцать семь лет назад, она была самым молодым стрелком в элитных войсках.
— Воскреснуть позже в их снах, — хотел я сказать как раз в этот момент.
Она резко встала, распрямила под луной свое тело, которое до того оставалось съеженным в комок в зарослях женьшеня и бударгана. Я увидел, как на вершине пригорка показалась ее нищенская шуба из сурка, на которой против света невозможно было рассмотреть во всех деталях многочисленные заплаты и киноварные украшения, а также магические слоганы на уйгурском языке, и я увидел ее маленькую головку, словно обезвоженную от старости, эту крохотную массу зернистой и лысой кожи, нижняя часть которой отражала звезды, когда из нее исторгались слова, потому что поддерживалась она железной вставной челюстью.
К Наядже Агатурян я испытывал особое чувство. Я не забыл, что во время моего вынашивания в доме для престарелых, когда меня прятали и не очень искусно зачинали под кроватью той или иной старой заговорщицы, она была единственной бабушкой в этой компании, которой пришло в голову, что рассказывать мне надо сказки для детей, а не истории классиков марксизма.
— Шейдман, — закричала она, — что это за странные наррацы, которыми ты нам морочишь голову? Почему они странные?.. Почему странные?
Я чувствовал себя усталым. Я ничего не отвечал, усталость не давала разжать мне губы. Несмотря на зуд, который меня одолевал, я не шевелил массой лохмотьев, в которые превратилась моя кожа и которые росли — я это ощущал — под воздействием лунного притяжения. От теплового излучения на небе прочертилась полоса, и на долю секунды я страстно уверовал, что старухи снова решили открыть по мне огонь и тем закончить дело, потом я понял, что, увы, ничего подобного не произошло. И снова наступило ожидание. У меня было желание ответить Наядже Агатурян, провыть в горячей ночи, что странное есть та форма, которую принимает красота, когда она теряет надежду, но я оставался стоять с закрытым ртом и ждал.
В доме для престарелых обоняние замещает зрение, когда зрение слабеет или когда темной становится ночь. Оба здания «Крапчатого зерна» одинаково пахнут кухней с прогнившей капустой и луком, и они пахнут также подушками из конского волоса, положенными на кресла, залитые мочой, что заполняют большую залу, и они пахнут также вставными челюстями, выложенными на ночные столики, и коричневатой грязью, идущей вдоль коричневатых плинтусов, и черным черствым хлебом, и маленькими кисловатыми яблочками, которые здесь едят на десерт, а также черным мылом, которым натирают здесь паркет первого этажа каждый раз с приходом весны, и пылью ковров, которые сворачивают в коридорах во время генеральной уборки, и они пахнут резиновыми подстилками, которые сушатся по утрам в дортуарах, а зимой они пахнут поджаренными на масле пончиками, которые толстуха Людмила Матросян и дочь ее Роза Матросян пекут каждую среду в зимнее время, и они пахнут фармацевтическими препаратами, которые директриса каждую осень выгоняет из опят, и все менее и менее можно в них различить запах ветеринарных препаратов, привезенных из столицы, потому что если вначале то были опыты по достижению бессмертия старух, то потом научные работники перестали сюда приезжать или умерли, но в любом случае продолжали интересоваться старухами лишь заочно, и в конце концов бросили их в тысячах километров от всего, в обществе одних лишь специальных санитарок, которым был дан приказ стрелять, если те попытаются покинуть свой периметр тайги.
