— Как первоклашки по бумажкам будем путешествовать? — съязвил Валька.
— А вы знаете, о чем я сейчас подумал? — Александр Иванович поднялся. — Давайте создадим сперва с вами отряд… Свой экипаж… Корабль на суше, а?
— На суше скучно, — протянул Валька.
— Что ты, Валька! Это пока, потом построим катер! Флотилия «Алые паруса»!
— «Алые паруса» — это здорово!
— Александр Иванович, а вот вы про подземный ход в Кремле рассказывали, — оживился Паганель, — может, попробовать туда спуститься?
— А что, это можно! И факельное шествие по ночному городу устроим.
— Шествие вчетвером? — спросил Никита.
— Почему вчетвером? Надо ребят собрать, — предложил Александр Иванович.
— Да у нас во дворе одна почти мелюзга.
— А разве в других дворах ребят нет?
— Конечно, есть…
— Вот здорово! Отряд «Соколиный глаз»!
— И чтоб свой штаб был с часовыми и флаг над штабом.
— Решено, ребята. Создаем отряд! Временно назначаю вас командирами. Действуйте!
С чердака они спустились в девятом часу вечера. И когда Александр Иванович подходил к арке ворот, он услышал позади себя чьи‑то торопливые, шаркающие шаги. Мимо него легкой тенью проскользнул гражданин Кубышкин.
У редактора только что кончилась планерка. Он еще беседовал с кем‑то из сотрудников, а Пашков уже сидел на своем привычном месте и с нетерпением ждал, когда же они с Андреем останутся одни.
— Вот, кстати, познакомься, это наша заведующая школьным отделом Маша Андреева.
Маша улыбнулась одними глазами. А глаза у нее были зеленовато — светлые.
— А я о вас уже слышала.
Александр Иванович почему‑то смутился и проговорил что‑то вроде «да… да…» и достал спасительницу — сигарету.
— Маша, Ребров еще в редакции? Пригласите его, пожалуйста.
Когда Маша вышла, Пашков обратился к Воронову:
— Послушай, Андрей, у меня к тебе большая просьба. Не можешь ли ты нам с мальчишками выделить какую‑нибудь комнату в редакции? Понимаешь… штаб нужен.
— Штаб в редакции? Ты с ума сошел!
— Ну, а куда нам деваться?
— Я понимаю, но… впрочем, постой. Знаешь, что я тебе могу предложить. Наш старый гараж… Нет, нет, там все есть: батареи, два окна… Конечно, надо побелить, покрасить, а в общем можно оборудовать неплохой коттедж.
— Разрешите!
В кабинет вместе с Машей Андреевой вошел красивый стройный парень в легкой тенниске.
«Вот, кого бы к нам в отряд», — подумал Александр Иванович, глядя на спортивную фигуру, загорелое лицо вошедшего парня.
Редактору кто‑то позвонил по телефону. И Пашков, уже окончательно освоившись, заговорил первым. Воронов, прикрыв трубку рукой, прислушивался не к тому невидимому собеседнику, а к словам Александра Ивановича. Продолжая прикрывать трубку рукой, он полушепотом сказал:
— Было бы время, сам бы занялся всем этим!
— И все‑таки надо серьезно все продумать, — мягко возразила Маша. — Много у нас было всяких интересных идей, а кончали мы их холостыми выстрелами.
— Ну нет, здесь я с вами не могу согласиться и полностью поддерживаю Александра Ивановича, — Ребров пристукнул ладонью по ручке кресла.
Воронов, наконец, положил трубку. Но тотчас опять раздался звонок. Он посмотрел на аппарат, но трубку не взял.
— Маша, напрасно сомневаетесь. Я знаю Александра Ивановича. Холостых выстрелов не будет!
