Мальчики в розовых штанишках. Очень грустная книга - страница 5

— Безусловно. Вы меня сейчас заставите вспом­нить... В ноябре, когда мы пришли к власти, добрые люди острили: «Новое правительство — как картошка: либо зимой съедят, либо весной посадят»...

Погибший в результате террористического взрыва журналист Дмитрий Холодов спросил как-то контр­адмирала в отставке Тимура Гайдара:

— Как вы восприняли назначение сына премьером?

— Сначала я побоялся за него, — ответил Тимур Аркадьевич. — В такую страшную для России минуту он взял на себя ответственность. Но Егор — способ­ный парень. Он нашел рычаги. Помню, звонит в два часа ночи и радостно говорит: «Нашел! Нашел!» После долгих поисков обнаружили карту стратегических за­пасов страны. Представляете, тогда у правительства даже такого не было на руках — ничего не осталось от прежних властителей.

Даже в самой редакции «Собеседника» сорок вось­мой номер за 1992 год был жутчайшим дефицитом. А все из-за публикации интимных откровений двадца­титрехлетней Дарьи Асламовой. В общем-то, и не было бы в них ничего сенсационного (эротическими приключениями российского читателя не удивишь), ка­бы не приведенные подлинные имена действующих лиц. Откровения журналистки называются «Записки дрянной девчонки».

«К Руслану Имрановичу я попала совершенно слу­чайно, — буднично рассказывает Даша. — Однажды жарким июльским вечером я слонялась по общежи­тию, страшно скучая, и встретила своего приятеля журналиста Володю Прохватилова. Мы пожаловались друг другу на жизнь, посплетничали, и я выразила желание поесть и напиться от души. «О чем разго­вор, — сказал Володя, — я сейчас еду в гости к своему знакомому профессору-экономисту, очень интересно­му человеку. Кстати, он попросил захватить с собой какую-нибудь хорошенькую девочку, чтобы мы не за­скучали за деловыми беседами. Там есть то, что тебе нужно — вкусная еда и хорошая выпивка». «А он не будет ко мне приставать?» — подозрительно осведо­милась я. «Что ты!— возмутился Володя.— Сама не захочешь, никто тебя трогать не будет».

Дверь нам открыл мужчина средних лет, невысокий и приятный, но не герой моего романа. Хозяин квар­тиры назвался Русланом Имрановичем, сказал, что семья его на юге, поэтому угостит он нас тем, что сам сумел приготовить. Меня Володя представил как мисс МГУ. (В то время я носила этот сомнительный титул с той же сомнительностью, как и свои короткие юбки.) Мы совершили экскурсию по комфортабельной квар­тире, Руслан Имранович похвастался своей обширной коллекцией трубок и пригласил нас к столу. Надо отдать должное хозяину: еда и сервировка были от­менные. Пили мы в тот вечер польскую водку...

...Изрядно напившись, наша компания от деловых бесед перешла к светским. Руслан Имранович любезно расспрашивал меня о трудностях жизни в общежитии, о моих планах на будущее и даже заметил, что, может быть, в его институте найдется для меня секретарская работа. (Этим предложением я втайне оскорбилась, так как считала свои способности неизмеримо выше секретарских.)

Я люблю беседу о пустяках между мужчиной и жен­щиной, которая только прикрывает нетерпеливость желания. Обе стороны уже прекрасно понимают друг друга, но затягивают прелюдию, чтобы продлить удо­вольствие предвкушения. Наконец под каким-то край­не прозрачным предлогом (кажется, осмотр библиоте­ки) мы удалились в соседнюю комнату, бросив на произвол судьбы надравшегося Володю. В этой комна­те мы и занялись любовной зарядкой. И я была не я, а только дикое молодое животное, шепчущее похабные слова, чтобы подстегнуть воображение.

Далее я с большим трудом совершила обряд омо­вения в ванной комнате, так меня мотало из стороны в сторону. Потом мы фасонисто раскланивались с гос­теприимным хозяином, обещали непременно созво­ниться.

смутно помню, как Володя волок меня до такси, сам плохо держась на ногах. Заснула я в комнате общежития в безмерном удивлении: почему это пото­лок вертится как волчок?»

Та же Дарья Асламова о Николае Травкине, с кото­рым встретилась на карнавале в Одессе:

тогда мало интересовалась политикой и почти ничего не знала о популярности Травкина. Он ассоци­ировался у меня со смутными воспоминаниями о бри­гадном подряде...