Создай проблему, а потом монетизируй ее решение.
Молодой куда-то позвонил, и через две минуты Уайлд шагал по коридору в сопровождении Авы О’Брайан. Странно, что он сейчас об этом задумался, но ему нравилась походка Авы. Нравилась, и все тут. Ава была красивая женщина. Сильная.
Наверное, в занятиях был перерыв. Если не считать их шагов по линолеуму, в школе было тихо. Уайлд вспомнил, как давным-давно ходил по этим коридорам. Конечно же, он знал, где здесь что находится. Такое не забывается. Проходя мимо спортзала, Ава кивнула на портреты на стене:
— Каждый день вижу твое лицо.
Лиц было штук пятьдесят, а над ними надпись: «Доска почета спортсменов „Суитуотер“». В разделе «Легкая атлетика» был портрет Уайлда. На церемонии награждения он не присутствовал. Не любил такие мероприятия. В выпускном классе он побил почти все школьные рекорды по бегу: с препятствиями, на короткую дистанцию, на длинную. Тренер по американскому футболу звал его в тейлбеки, но Уайлду не нравились командные виды спорта с их чувством локтя и восторженными воплями «дай пять». Что касается футбола, его он вообще терпеть не мог. Чересчур клановая штука.
— На снимке ты какой-то злой, — сказала Ава.
— Пытался сделать мужественное лицо.
Пару секунд она смотрела на фотографию.
— Я бы сказала, что не получилось.
— У меня редко получается.
Он скользнул взглядом по фотографиям в поисках Ролы Нейзер. Долго искать не пришлось. Сияющая улыбка — Рола не пыталась сделать мужественное лицо — ослепила его, словно солнце, выглянувшее из-за туч. Даже дома Рола Нейзер всегда была такой: лучистой и речистой. Сама искренность, энтузиазм бьет ключом. Полная противоположность Уайлду. Может, это была маска, попытка компенсировать семейное воспитание. Но даже если и так, Уайлд ни разу не видел, чтобы она вышла из роли.
— Капитан футбольной команды. — Проследив за его взглядом, Ава прочла табличку. — Ого, была в американской сборной?
— Таких футболистов, как Рола, в школе больше не было.
— Близкая подруга?
— Сестра, — сказал Уайлд. И добавил: — Сводная сестра.
Ава проводила его в арт-кабинет. Там было тихо и спокойно, повсюду разноцветные всплески. Уайлд рассмотрел все работы: от неумелых до профессиональных, от кривеньких скульптур до изваяний, которые хоть сейчас можно выставлять в музее. В этой студии была жизнь. Много жизни.
— В общем, я уже проверила, — будничным тоном начала Ава. — Уайлд ждал. — Наоми не было в школе уже несколько дней, — сказала Ава. — Без уважительной причины. Администрация отправила отцу электронное письмо с предупреждением.
— Слыхал, после того случая ей пришлось несладко.
— Слыхал? От кого?
— От ее отца.
Незачем упоминать имя Мэтью. Уайлд вкратце рассказал остальное: как к нему приехал Бернард Пайн, как он осмотрел спальню Наоми, как недосчитался рюкзака и какой-то одежды.
— Да, несладко, — сказала Ава, когда он закончил. — И это неудивительно.
— Как отреагировала Наоми?
— На выходки других школьников?
— Да.
— Ну, не знаю. Может, чуть сильнее замкнулась в себе. Я пробовала ее разговорить, но почти ничего не добилась.
— Она говорила с кем-то еще?
— Я о таком не слышала. — Ава склонила голову. — Она сказала, что это ты ее нашел. Что вы с ней разговаривали у нее в подвале.
— Да.
— Ты ей понравился, Уайлд.
— И она мне.
— Она не говорила, зачем подписалась на эту ужасную игру?
— Надеялась, что получится все перезагрузить, — сказал Уайлд.
— Перезагрузить?
— В смысле, отношения с одноклассниками. Начать все снова. Все исправить. Думала, что, если совершит по-настоящему яркий поступок, к ней станут относиться иначе.
— Ясно, но… — Ава покачала головой. — Уайлд молчал. — Жаль, что дети не понимают, как быстро заканчивается школа, — сказала она.
— Они не способны понять.
— Знаю. Мой дед живет в Мэне, ему недавно стукнуло девяносто два. Я спросила, каково это — дожить до таких лет. Он ответил: «Однажды мне исполнилось восемнадцать. Я записался в армию. Уехал на юг, в учебку. И вот я здесь». Все произошло мгновенно. Так он сказал. Как будто в сорок восьмом взял вещмешок, погрузился в автобус, а когда сошел с него, вокруг уже наше время.
