— Чего ты здесь сидишь? — спросила она.
Мэтью пожал плечами:
— Не знаю.
— Ты сегодня сам не свой.
Удивительно, что Саттон это заметила. Он снова пожал плечами. Блин, ну что тут скажешь, неважный из него ухажер.
— Знаешь, все с ней нормально. — Вот так просто. — Мэтью?
— Тебе известно, где она?
— Нет, но… — Пришел ее черед пожимать плечами.
Завибрировал телефон. Мэтью украдкой глянул на экран:
Ты где?
Эсэмэска была от Уайлда. Мэтью быстро набрал ответ:
У Краха Мейнарда.
Наоми там?
Нет.
Саттон подошла ближе:
— За тебя волнуются.
— Кто?
— Крах, Кайл, остальные. — Она смотрела на него своими голубыми глазами. — И я тоже.
— Я в норме.
Теперь завибрировал ее телефон. Она прочла эсэмэску и широко раскрыла глаза.
— О господи.
— Что?
Она подняла на него роскошные глаза:
— Ты что?..
Из коридора донесся шум.
Мэтью напечатал:
Черт.
Уайлд: Что?
Когда в погреб ворвался Крах, Мэтью отправил сообщение:
Здесь творится что-то нехорошее.
Вслед за Крахом вошел Кайл. В руках у обоих были смартфоны. Крах бросился к Мэтью — так стремительно, что Мэтью вскинул кулаки, готовясь блокировать удар. Крах остановился, поднял руки — мол, сдаюсь — и улыбнулся.
Улыбка была масленая. Мэтью почувствовал, как в животе что-то перевернулось.
— Тихо, тихо, — сказал Крах утешительным тоном, но Мэтью показалось, что по спине у него скользнула змея. — Давай-ка сбавим обороты.
У Краха Мейнарда была приятная внешность — волнистые черные волосы, задумчивое лицо, как у паренька из бой-бэнда, стройное тело, одетое по последнему писку моды. Присмотревшись, ты понимал, что на самом деле Крах не представляет собой ничего особенного. Что у него нет никаких талантов. Но, как однажды пошутила Хестер, когда хотела, чтобы Мэтью встречался с девочкой из богатой семьи: «Настоящая красавица, когда стоит на куче денег».
Крах никогда не снимал крупного серебряного перстня с улыбающимся черепом. На его тонком гладком пальце этот череп выглядел весьма нелепо.
Продолжая маслено улыбаться, Крах поднял смартфон и повернул его экраном к Мэтью:
— Не желаешь объясниться?
Он провел по экрану пальцем с перстнем. Мэтью показалось, что череп ему подмигнул. На экране ожил видеоролик: сперва знакомая новостная заставка, затем лицо Хестер.
Но сперва — горячие новости…
Лицо Хестер сменилось фотографией Наоми.
Сегодня вечером девочке из Уэствилла, штат Нью-Джерси, нужна ваша помощь. Наоми Пайн пропала по меньшей мере неделю назад. С тех пор ее никто не видел. Требований о выкупе не поступало, но друзья девочки считают, что ей может грозить опасность…
О нет…
Сердце Мэтью ушло в пятки. Он не думал, что бабуля даст эту историю в эфир. Или он втайне на это надеялся? Неудивительно, что новости так быстро (если верить таймеру приложения, прошло меньше двух минут) расползлись по друзьям. В современном мире так все и работает. Может, кто-то из ребят увидел новостной блок про Наоми Пайн, или чья-нибудь мать его посмотрела и тут же написала своему чаду эсэмэску: Эта девочка не из вашей школы?!?! — или кто-то из тусовки подписан на канал Си-эн-эн в «Твиттере». В наше время новости расходятся в мгновение ока.
— Это твоя бабушка, так? — Улыбка Краха не померкла.
— Ну да, но…
— Но? — Крах взмахнул рукой с перстнем-черепом, как будто поманил к себе: давай выкладывай. — (Мэтью ничего не сказал.) — Ты что-то ей рассказывал? — насмешливо спросил Крах.
— Чего? — Мэтью напустил на себя оскорбленный вид. — Конечно же нет.
Все еще с улыбкой — теперь она была похожа на улыбку черепа на перстне — Крах шагнул вперед и положил руки на плечи Мэтью. Затем без предупреждения ударил его коленом в пах, одновременно надавив на плечи, чтобы удар вышел посильнее.
От удара Мэтью привстал на цыпочки.
Его тут же накрыла волна всепоглощающей, добела раскаленной боли. Глаза наполнились слезами. Все системы организма выключились. Колени подломились, он упал на пол. Из желудка, парализуя легкие, хлынула новая волна боли. Мэтью подтянул колени к груди и свернулся в позу эмбриона.
Крах наклонился. Губы его оказались возле уха Мэтью.
— Ты что, за дурака меня держишь? — Мэтью лежал щекой на деревянном полу. Он по-прежнему не мог дышать. Такое чувство, что в нем что-то надломилось: раз и навсегда. — Ты приехал сюда с Люком и Мейсоном. Они говорят, что, когда подрулили к твоему дому, ты разговаривал с бабушкой.
