См. «Ля натюр» (приложение) за 16 января 1897 года, где сообщается, что, загружая печь углем, в парижском доме на Рю де ла Тур консьерж почувствовал жалящую боль в руке, и та распухла. Его отвезли в больницу, где он и скончался. Жившие в этом доме говорили, что видели, как гигантские осы влетали в дом через дымоходы.
Однако в большинстве загадочных эпизодов с укусами насекомых или с мнимыми укусами насекомых сообщалось о маленькой ранке, которая привела к смерти, как например в случае с лордом Карнарвоном. Можно, правда, допустить, что его смерть, как и смерти еще четырнадцати человек, была каким-то особым образом связана с открытием или надругательством над гробницей Тутанхамона. Лорда Карнарвона ужалило предположительно насекомое. Укус, как считалось, вызвал заражение крови. И привел к септической пневмонии.
Истории о «целующем жучке» отличаются от историй о вампирах, в которых жертвам наносят мучительные раны. Но 7 мая 1909 года в Нью-Йорке, на Верхнем Бродвее был один случай, который в большей степени соответствует этим описаниям. Кажется вполне возможным, что, находясь в уличной толпе, какая-нибудь женщина могла бы злобно ткнуть нескольких человек шляпной булавкой, причем сделать это незаметно для окружающих. Но кажется весьма маловероятным, чтобы она могла получить удовольствие от прогулки, в течение которой успела бы ткнуть булавкой по меньшей мере пятерых мужчин и одну женщину, прежде чем ей что-то помешало продолжить в том же духе. Бродвейский полицейский выяснил, что на теле одного человека появилась маленькая ранка, словно оставшаяся после укола шляпной булавкой. Подошли еще четыре мужчины и женщина, которые показали, что и у них такие же ранки. Посчитав преступницей одну женщину, полицейский ее арестовал. Она сказала, что ее зовут Мэри Мэлони, и дала фальшивый адрес.
Возможно, у нее вообще не было никакого адреса. Быть может, она и вправду была виновна — или у нее просто был потрепанный, жалкий вид. Если надо кого-нибудь арестовать, весьма мудро выбрать того, кто не похож на человека, способного за себя постоять. «Признайте вину и вы отделаетесь мягким приговором». Опасно находиться поблизости от места преступления, учитывая, что детективы находят «подозрительных» даже час и более спустя, очевидно руководствуясь тем соображением, что, совершив преступление, человек бродит вокруг того места, где это произошло, специально, чтобы его заподозрили.
В меня никогда не вонзали шляпную булавку, но мне приходилось садиться на колющие предметы, и моя реакция всегда была весьма энергичной. Поэтому-то у меня и вызывает подозрение то, что по меньшей мере шестерых человек чем-то укололи, и только потом схватили того, кто это сделал. Кроме того, поскольку обвинили женщину, у меня вызывает сомнение, что был схвачен истинный виновник. Женщины такого не делают. У меня есть длинный список «Джеков», начиная со срезателей волос и душителей и заканчивая бросателями яиц и спринцевателями чернил, но Мэри Мэлони является единственной «джилл» в моей коллекции[5]. Женщины такого не делают. Они склонны совершать другие проступки.
Четвертого декабря 1913 года сидевшая в ложе Ныо-Йоркского оперного театра миссис Уэсли Графф почувствовала, что ее руку что-то царапает. Она ощутила боль, похожую на боль от укуса осы, и упала в обморок в своем кресле. Сразу же подозрение пало на сидевшего рядом с ней молодого человека. Директор театра его задержал и вызвал полицию. Произведя обыск, полицейские обнаружили на полу обычную штопальную иглу. Согласно их версии, этот молодой человек был торговцем белыми женщинами (сутенером), который с помощью подкожной инъекции пытался довести свою жертву до потери сознания. Вероятно, на улице его поджидал кэб, в который он, объяснив, что является ее компаньоном, посадил бы свою жертву. На руке миссис Графф обнаружили след, но не похожий на след штопальной иглы.
Возникла идея, что острие иглы могли смочить каким-то лекарством, и полиция направила улику на химическую экспертизу. К своему собственному удивлению, я вынужден отметить, что, согласно отчету химика-эксперта, он не обнаружил на игле ни следов лекарства, ни следов яда. Есть одно странное обстоятельство, которое состоит в том, что на месте, где эта женщина ощутила боль, словно ее укололи штопальной иглой, была найдена эта самая штопальная игла, ставшая доводом в пользу общераспространенной версии.
