Комната пришла в фокус - чистая, идеальная, не запятнанная следами насилия. Теплая волна удовлетворения разлилась по моему телу. Все было на своих местах.
Особенно ключ.
Оттолкнувшись от пелены воспоминаний Розы, я снова провела пальцами по испачканному кровью ковру. Ключ? Что за ключ? Ее кровь была горькой и сладкой одновременно, и мой взгляд расфокусировался, выводя меня обратно во время перед гибелью Розы.
Дверь распахивается, но это не важно; они опоздали. Я знаю это, когда поворачиваюсь им навстречу с телефоном в руке. Слишком поздно. Октобер знает, и она будет гоняться за ответами, пока не найдет. Они опоздали, опоздали взять ключ, и она найдет то, что оставлено для нее, она положит конец этому притворству…
Воспоминание, которое не было моим, вмешалось в образы, которыми кормила меня кровь:
Я протягиваю ключ маленькой крылатой фигурке - эльф? Откуда этот эльф? - и она принимает дар крови с моей ладони, проводя рукой по неглубокому порезу, который я сделала себе, и улетает, выпрыгивая из моего окна с ключом в руках. И затем я в последний раз звоню Октобер, которая никогда не поймет, которая наконец прекратит это, и дверь распахивается, и я кричу, и потом…
Потом пришла боль.
Путешествовать по воспоминаниям мертвеца всегда неприятно. Что чувствовали они, чувствуешь и ты, и всегда есть риск задержаться слишком надолго. Когда погружаешься в их смерть, это все равно что катиться по американским горкам в ад - если повезет, то вернешься, но рассчитывать на это не стоит. Я вырвалась из ее памяти, после того как прозвучали выстрелы. Ей перерезали горло, и прямо перед тем, как ее сердце остановилось.
Шатаясь, я поднялась на ноги и вышла из квартиры, протиснувшись мимо полицейских. Я дошла до середины холла, и тут мои колени подогнулись. Падая, я уцепилась за край ближайшей декоративной вазы. Меня стошнило, но никакое количество рвоты не могло заглушить этот омерзительный привкус. Ты используешь кровь и платишь цену, и часть ее - память о том, что ты надеялся узнать. Ты должен хранить и беречь знание о том, какова смерть, всю свою жизнь, какой бы долгой она ни была.
Я погружалась в смерти и раньше и выходила из них потрясенной, но непоколебимой. Но Роза… О рябина и ясень, что они сотворили с Розой!
Есть много способов убить фэйри. Большинство вещей, убивающих людей, убивают и нас - мне не доводилось встречать кого-то, за исключении мантикоры, кто мот бы выжить, попав под поезд или потеряв голову. При этом есть способы убить нас, по сравнению с которыми обезглавливание похоже на пикник, и худший из них - это смерть от железа. Это великий уравнитель, способный убить любого. Смерть от железа медленная, болезненная и, как правило, неизбежная.
И эти ублюдки убили ее именно так. Мало того что они вторглись в ее дом и убили ее, они еще и сделали шоу из ее смерти. Что такого она могла натворить, чтобы заслужить это?
Мимо прошел коп, направляясь в квартиру, он пробормотал:
- Салага.
Я, видимо, сталкивалась с ним раньше, и он все еще видел меня в том обличье, в котором хотел видеть. Отлично. Последнее, что мне надо, - это вопросы, почему я стою на коленях рядом с местом убийства, вся в крови и с кружащейся головой. Даже в памяти Розы я не увидела ее убийц. Они как-то умудрились держаться вне ноля зрения либо стерли себя из крови, перед тем как уйти. Не знала, что это возможно, но не могу отвергнуть такую возможность. Эти существа опасны, и это не просто убийство: кто-то воспользовался железом, чтобы прервать жизнь. И не просто жизнь. Чистокровки могли бы посмотреть на дело под другим углом, если бы речь шла о подменыше, назвали бы происшедшее «предосудительным случаем» и пошли дальше… Но Роза была одной из них, она родилась под холмами в те времена, когда огонь для человечества был еще славной новинкой. У чистокровок есть недостатки, но они настороже, когда дело касается своих.
Если я не потороплюсь, будет взрыв.
