– Да, – ответила она…
Князь уединился, взяв в руки папку, добытую у похитителей. К ужину сел за стол несколько отстраненный, будто думал о чем-то неприятном. Пересилив себя, приветливо кивнул Варваре.
Принесли суп, затем легкую рыбную закуску. Основное блюдо было с дичью: запеченными рябчиками. Запивали легким бодрящим столовым вином.
Покончив с кофе, Федор улыбнулся раскрасневшейся от вина Варваре:
– Успокоились, Варвара Николаевна? Больше не волнуетесь?
– Не совсем, – ответила Варвара и поставила пустой бокал на стол – третий выпитый за ужином. – У меня остались к вам вопросы.
Она встала, обогнула стол с тарелками и плюхнулась Федору на колени. Обняла его за шею.
– Варвара Николаевна! – покачал он головой.
– Почему я снова «Николаевна»? – возмутилась барышня. – Кто назвал меня «родной» и «дорогой»? Обращался там ко мне на «ты»? Начал, так изволь и продолжать.
Она принялась целовать его щеки, нос и лоб.
– Друг! – воззвал на помощь Федор.
– Что тебе? – раздалось в голове. – Сам сказал – так сам расхлебывай! За базар нужно отвечать. Как по мне, так Варя лучше, чем актриса, выдающая себя за баронессу. Выпуклости у нее побольше, ну, а впуклости приятней. Отключаюсь, дальше только сам.
Федор попытался возразить, но княжна отыскала его губы и впилась в них поцелуем…
[1] Клошары – французские бездомные и нищие, как принято считать. Но смысл этого определения шире: это люди дна, нередко не желающие работать, профессиональные попрошайки.
[2] Бюстгалтеры в то время еще не были массовым товаром, хотя уже появились в продаже.
[3] Самые распространенные автомобили Рено того времени имели закрытый салон на две персоны. Водитель сидел на двухместной скамье впереди как кучер на облучке.
[4] Эльзас в то время входил в состав Германии.
[5] Садитесь, пожалуйста. (Нем.).
[6] Благодарю. (Нем.).
[7] Это так: высокомерия у немецких генералов было выше крыши.
[8] Специально для любителей заклепок: в то время магазины к пистолетам называли «обоймами».
Избежать Федору рокового выбора помогла сама Варвара. Она отстранилась, услыхав его бурчание.
– Что ты сказал?
– Повторю. О том, что случилось, непременно нужно сегодня же сообщить российскому послу.
– Но в посольстве приемное время закончилось… – она сделала последнюю попытку одержать победу в маленькой войне за внимание избранника. – Быть может, лучше завтра, с самого утра?
– Решайся, Федя! – раздалось в голове у князя. – Или задерешь Оболенской подол прямо сейчас, или немедля едем к послу. Князь Юсупов-Кошкин вправе требовать аудиенции даже среди ночи.
Друг чувствовал, насколько Федора охватило естественное мужское желание. После горячих ласк баронессы хотелось продолжения утех. Но Федор сумел пересилить себя.
– Дорогая! Я скоро вернусь. Дело чрезвычайной государственной важности. Прости…
Поцелуй в лоб – все, что досталось Варваре.
– Ты обидел ее, – заключил Друг, когда Федор вышел из отеля.
– По-хорошему, нужно было не трапезничать с ней, а сразу к Извольскому[1] бежать, – буркнул князь. – Но Варя дрожала нервно. Не каждый день тебя похищают, запирают и угрожают.
– Сделанного не воротишь. Поспешим.
Шел девятый час вечера. Офицер при посольстве Российской империи, придирчиво глянув на пашпорт князя, сообщил:
– Его превосходительство уехать изволили. Запишитесь на прием в следующий понедельник.
– Бюрократы, мля… – выругался Друг. – Все то же самое. Одно окно, а в нем тебя пошлют три раза. Или в другие окна, или куда подальше. Федя! Узнай, кто у них главный по военным делам. Атташе или как там зовется его должность.
По подсказке офицера князь отыскал небольшой, точнее говоря – невзрачный домик на Монмартре. По чину ли полковнику? Впрочем, в Париже все очень дорого. Возможно, снять такой обходится казне куда дороже, чем дворец в Москве.
– Неприметная дверь на первом этаже ведет в задний проулок, оттуда – на соседнюю улицу. Идеальное шпионское гнездо, – прокомментировал Друг, вернувшись с короткой разведки. – Наверху двое мужчин, лакей готовится ко сну. Господского вида – читает.
Федор дернул за висящий у двери шнурок. Внутри едва слышно звякнул колокольчик. Открывать вышел владелец резиденции, полностью опровергающий впечатление о типическом шпионе – невзрачном и неприметном. Статью и ростом он походил на кавалергарда. А усы, закрученные лихо, видимо, снятся в откровенных снах далеко не одной красотке…
