– Похоже, что так.
– Здесь по вашу голову сразу отправилась целая команда. Вывод?
– Наш контракт с французами для них опасен.
– Да! Они боятся, князь, что тульские изобретения, помноженные на промышленную мощь двух западных держав, повернут расклад сил в пользу Антанты. Я так думаю. Если бы война началась прямо сегодня, у России, Франции и Британии оказалось бы гораздо больше людей с магическими способностями, чем у Германии и Австро-Венгрии. Но боевых магов очень мало. В двух гвардейских полках императора Георгия всего по тридцать Осененных с выдающимися боевыми умениями, остальные – обучающаяся молодежь да обслуга из нижних чинов. К тому же среди наших Осененных слишком много немецких фамилий или потомков смешанных браков с германцами. Они вряд ли горят желанием воевать против родни. Теперь же кайзеровский генштаб получил сведения, что вы едете в Париж не с пустыми руками. Допустим, французы одобрят ваше ружье-пулемет и поставят на поток. Пехотинец или драгун с пулеметом не уступит магу средней руки. А их будут десятки тысяч! Причем, пулеметами, как не сложно догадаться, дело не ограничится.
– Войны не начинают в ноябре, – возразил князь.
– Зато это отличное время начать подготовку к компании. К апрелю, к окончанию весенней распутицы, пришить последнюю пуговицу на мундир последнего солдата. Русская и французская армия успеют получить пулеметы в нужном количестве?
– Боюсь, что нет. А еще нужно снабдить полки достаточным количеством патрон, пулемету их требуется много. Научить стрелков. Наладить действия взвода и роты, когда в каждом взводе пулемет, у остальных – винтовки.
– То есть по весне немцы ударят… Пожалуй, вот мы и посчитали количество оставшихся мирных вечерних трапез. Дорогой князь! Не соблаговолите ли вы…
– Коль уж «дорогой», то просто «Федор Иванович».
– Хорошо. Не откажетесь ли вы провести остаток ночи в гостевой комнате? Вашу компанию, особенно княжну, следует немедля удалить из Парижа и вообще из Франции. Чтобы не было искушения снова похищать. Хотя… Немцы изобретательны. Провалив первую попытку, потеряв людей, они начнут действовать иначе – жестче и безжалостнее. Значительно жестче, Федор Иванович. За вами не было слежки?
– Надеюсь, что нет. Извозчика я отпустил за квартал, петлял. Тем паче, сам не сразу нашел ваш дом. За мной никто не крался.
– Однако же предосторожности излишними не будут. Ваши вещи из «Ритца» заберут. Полагаю, посол позволит вам квартировать в здании дипломатической миссии.
Федор пожал плечами.
– Нужно ли столько хлопот? Не забывайте про Зеркальный щит.
– Пределы действия которого вы не знаете. Подумайте, под Гродно вы убили сильного мага, магистра, действуя как простец. А у того была защита. Не исключено, что не хуже вашей.
– Он подпустил меня слишком близко…
– А скольких вы будете вынуждены подпустить к себе вплотную здесь? Хотя бы для рукопожатий. Щит остановит укол отравленным стилетом?
– Не спорь с полковником, – встрял Друг. – Подумай, если бы баронесса де Ларош вздумала тогда с нами расправиться, у нее был бы миллион возможностей.
– Смирюсь с неизбежным, – склонил голову Федор.
– Вот, и славно. Охрану вам организую. Правда, о праздных прогулках по Булонскому лесу и набережной Сены придется забыть. Пока не закончатся переговоры, вам надлежит вести затворнический образ жизни.
Полковник выше чином капитана, в тоже время граф ниже титулом князя. Не вдаваясь в детали иерархии, Федор был вынужден признать – Игнатьев прав. Игра идет крупная, ставки все выше. Поэтому надо прислушаться.
Там же на обеденном столе, около блюда с пустыми устричными раковинами, он написал длинное письмо Варваре, именуя ее самым близким и доверенным другом. Поручил собрать вещи, отдать все франки, хранящиеся в номере, полковнику Игнатьеву, кроме необходимого для возвращения в Питер и далее – до Тулы. Всем – в Гавр и домой! Дела в Париже за них завершит военный атташе. Извинился, что вынужден исчезнуть, заклинал беречь себя и быть осторожнее… Запоздало подумал, что Варвара надеялась проделать обратный путь в поезде и не страдать от качки.
