Бран потрепал свои спутанные волосы.
— У меня в любом случае нет будущего. Я сражаюсь, потому что заключил сделку с Морриган. Без тумана я состарюсь и умру.
— Неужели старение так плохо? Ты не хочешь жить? По-настоящему жить?
Он усмехнулся:
— Если бы я желал получить настоящую жизнь, я бы не просил стать героем. Я хочу умереть сильным, с мечом в руке, вонзая его в тела своих врагов. Вот как должен умереть настоящий мужчина.
Я вздохнула:
— Мой отец служил военачальником у человека невероятной силы. Этот мужчина называл его Вороном, потому что за ним следовала смерть. Меч никогда не побеждал его. Если бы отец остался военачальником, чтобы повести за собой армию, которую он создал и тренировал, мир сейчас был бы совсем другим.
— И какой смысл в твоём рассказе?
— Он всё бросил ради меня.
И сделал это ради чужого ребёнка.
— Тогда твой отец был дураком, и теперь я знаю, в кого ты пошла.
Я закрыла глаза.
— С тобой бесполезно спорить. Дай мне поспать.
Я услышала, как Бран спрыгнул с перил приземлившись рядом со мной, а потом тыкнул в моё плечо пальцем.
— Я пытаюсь понять.
Мне пришлось открыть глаза. Я явно была не сильна в объяснении своих моральных принципов.
— Представь, что тебя преследуют волки. Ты бежишь по лесу, никаких поселений поблизости нет, и тут ты натыкаешься на ребёнка, оставленного на земле. Ты спасешь его или оставишь волкам?
Я увидела нерешительность в его тёмных глазах.
— Я бы оставил этого маленького ублюдка, — заявил Бран громко, — это бы замедлило волков.
— Ты сомневался.
Он поднял руку, но я покачала головой:
— Я видела. Ты сомневался. На несколько секунд ты засомневался. Эта же сила, заставившая тебя усомниться, заставляет сражаться и нас. Теперь оставь меня в покое.
Я свернулась на одеяле и закрыла глаза. Ветер нежно гладил меня по лицу, погружая в спокойный сон.
ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ ДЕРЕК РАЗБУДИЛ МЕНЯ. Я взглянула на небо. Солнце поднялось высоко — наступил полдень.
Я не хотела умирать.
Лицо Дерека было мрачным.
— У Джима внизу есть кое-что для тебя.
Оборотень проводил меня до первого этажа и открыл дверь. Я вошла в маленькую комнату, где в кресле устроился Джим, проверяя кончик того самого ножа большим пальцем. Перед ним на полу сидел Рэд. Он был омерзителен. Левый глаз распух от великолепного фингала. На шее блестела длинная металлическая цепь, тянувшаяся от стены. Не дай Бог оскорбить Стаю, ведь им не нужна помощь службы К-9, чтобы найти тебя.
Я скрестила руки на груди и посмотрела на шамана. Ему было всего пятнадцать. Это не оправдывало предательство, но мешало мне поступить так, как я привыкла поступать в подобных ситуациях. Мальчишка покосился на меня здоровым глазом.
— Хочешь побить меня — так давай.
Я оперлась о стену. Заметив движение, он пригнулся, прикрывая голову.
— Почему ты не рассказал мне о монисто?
— Потому что ты бы его выкрала, — Рэд оскалил зубы. — Оно было моим. Моя сила! Мой шанс.
— Ты знаешь, что случилось с Джули?
— Он знает, — сказал Джим.
— Ты вообще не чувствуешь себя виноватым? — спросила я.
Мальчишка отодвинулся подальше.
— Что ты, твою мать, хочешь от меня услышать? Я теперь должен вдруг стать миленьким, заплакать и сказать тебе, как мне жаль? Я заботился о Джули. Я приглядывал за ней два года. Она должна мне, ясно? Они держали когти у моего горла. Прямо вот здесь! — он сомкнул грязные пальцы вокруг шеи. — И сказали: либо ты выдаешь девчонку, либо умираешь. Так что я выдал её. Любой бы из вас, тупиц, сделал бы то же самое. И если вы собираетесь стоять здесь и вот так на меня смотреть, идите к черту!
Рэд плюнул на пол.
— Если тебе было абсолютно на неё наплевать, тогда зачем ты попросил меня охранять её?
— Потому что она — капитал, тупая ты шлюха.
Он был не человеком, а сгустком ненависти. Мы могли бы избить Рэда, заставить голодать, прочитать ему нотации, но никакие наказания или нравоучения не помогли бы мальчишке понять, что он ошибался. Мы его потеряли.
— Что вы собираетесь с ним делать? — спросила я Джима.
Тот пожал плечами:
— Дам клинок и заставлю сражаться. Он сможет показать, насколько крепок.
— И воткнёт свое оружие нам в спину.
