— Да, — воскликнула Обрубленная Ветвь, хлопнув в ладоши. — Видите, — указала она на Цаплю, — вот это Сила! Вот это Сновидица! Слышали, как она говорит? Видели Силу? Ха-ха! Волк привел нас сюда! Волчий Сон!
— А что же с этим мальчиком, Волчьим Сновидцем? — спросила Цапля, скрестив руки и поглядев на Поющего Волка. Тот, пристыженный, опустил глаза.
— Он чувствует себя виноватым, — взмахнула рукой Обрубленная Ветвь. — Мы потеряли в пути одну малышку. Но все остальные живы…
Цапля провела пальцем по подбородку.
— Это что, Кричащий Петухом внушил вам, что новый Сон — это так, пустячок?
Никто не ответил, но их смущенные лица говорили сами за себя.
— Нет, Сон — это не просто. Сон не приходит без боли… а иногда — без смерти. Запомните это!
Она качнулась, и седые локоны упали ей на плечи.
— Ты, Поющий Волк…
Тот посмотрел на нее с глухим негодованием:
— Что?
— Думаешь, ты охотник?
— Я лучший из всех…
— Нет, ты еще не охотник. Я покажу тебе настоящую охоту. Охоту-во-Сне. Я сама вызову карибу. Я знаю место. Облава уже готова. Они слышат меня и повинуются мне. Они помогут Народу, если я прикажу.
Поющий Волк растерянно огляделся:
— Ты хочешь сказать, что мы сами не будем на них нападать?
— Нет. Я погружу их в Сон. Не мешайте мне. — И она, повернувшись, ушла в сгущающуюся тьму по стопам Волчьего Сновидца.
Поющий Волк закусил губу. Смущение читалось на его лице. Подняв глаза, он увидел, что и Обрубленная Ветвь неловко поднялась на ноги и заковыляла во тьму. На мгновение она остановилась и устремила на него хмурый взгляд:
— Говорила я тебе, чтобы держал язычок на привязи? Он закрыл глаза.
Бегущий-в-Свете услышал неторопливые шаги. Он сдержал волнение.
— Я — не тот.
— Да? — Голос Цапли был полон силы и нежности.
— Да.
Она положила руку ему на плечо:
— Скажи мне, что ты видел.
— Я… я шел сквозь отверстие в Леднике вместе с Волком. Мы карабкаемся по камням. Там с другой стороны — зеленая долина, широкая, сколько глаз видит. Пасутся карибу, лоси, мамонты и всякие другие звери. А потом появился тот человек… из Сна. Тот Другой, которого ты назвала моим отцом.
— Я с первого часа твоей жизни знала, что ты — великий Сновидец.
Он покачал головой. Сомнения все еще не покидали его.
— Я не Сновидец.
— И никогда им не станешь, коли будешь упрямиться, — через плечо бросила она.
Его поразила злая нотка, прозвучавшая в ее голосе.
Она ушла, и Бегущий-в-Свете облегченно вздохнул.
Несколько минут спустя из темноты раздался голос Обрубленной Ветви:
— Что она тебе сказала?
Он прищурился, пытаясь разглядеть в сумерках ее фигуру.
— Сказала, что я — Сновидец.
— Так это не новость. Он покачал головой:
— Не понимаю я всего этого. Человек этот из моего Сна…
— Какой человек? Тот самый? Он кивнул.
— Цапля говорит, что Меченый Коготь мне не отец.
— А что еще она сказала?
Он почувствовал, как напрягся ее голос. Он сжал губы. Сказать ей?
— Она говорит, что мою мать изнасиловали. Что я родился первым из двух братьев и лежал в луче света. А потом появился Вороний Ловчий. И когда он вылез из материнского лона, у нее началось кровотечение, и кровь попала ему в рот. И что потом с неба упало воронье перышко, и он схватил его.
— Ха-ха, — пробормотала старуха. — Так все и было! Я ж была там. Я вам пуповину обрезала. А где… где твою мать…
— На берегу, у соленой воды. Цапля говорит — она там ракушки собирала…
Обрубленная Ветвь неторопливо опустилась на камень и, прищурясь, поглядела на луну, встававшую над горизонтом на западе и уже посеребрившую облака.
— Да, до меня доходили кое-какие слухи. — Она задрала голову и стала разглядывать звезды. — Вот что значит Сон! А тебя она видела?
Бегущий-в-Свете тяжело кивнул:
— Говорит, что я посмотрел ей в глаза.
— Ха-ха, да, знаю я, знаю… Ах, Волчий Сновидец! Ты ведь уже тогда был… особенным.
Он вскочил с места и стал сердито расхаживать.
— Я не хочу быть особенным! Я хочу быть охотником! Простым охотником. И все!
— А что еще она сказала тебе? О Народе?
— Что либо Другие нас перебьют… либо мы сольемся с ними воедино. Растворимся, как струйка крови на рыжей лисьей шкуре.
Обрубленная Ветвь покачала головой:
