Пляшущая Лиса, потирая больную ногу, посмотрела на Чернику:
— Успеем мы?
— Кто знает? Смотря сколько продлятся их ежегодные церемонии. Как решит Ледяной Огонь — так и будет.
— Ледяной Огонь. — Пляшущая Лиса нахмурилась, задумчиво сложив вместе кончики пальцев. — Их Сновидец?
— Думаю, что-то в этом роде. Толком о нем никто ничего не знает. Он… — Поющий Волк помолчал, подыскивая слова. — Ну, я слышал, он странный человек.
— Все, у кого есть Вещая Сила, странные.
— Надо как-то защитить себя до поры, когда можно будет пускаться в путь. Эту землю мы знаем лучше, чем они. Мы можем следить за всеми тропами, которые ведут сюда с севера. Может, нам удастся сдерживать их до тех пор, пока Народ не пойдет на юг ледовым ходом.
Они долго молчали; Четыре Зуба беспокойно ежился. Слышно было, как бурчит у него в животе.
— А что Волчий Сновидец? — с дрожью в голосе спросила Пляшущая Лиса.
— Плохо. — Поющий Волк с тревогой поглядел ей в глаза. — Он наполовину во Сне, наполовину бодрствует. Ничего не ест. Я дал ему воды — он ее выплюнул. Лежит, что-то поет, бормочет. А взгляд такой, что я до смерти напугался…
Они опять помолчали, погруженные каждый в свои мысли.
— Больше никаких набегов! — объявила Пляшущая Лиса, заставив себя отвлечься от мыслей о Волчьем Сновидце, от мучительного желания немедленно броситься к нему, успокоить его, утишить его боль. — Они только вызывают у Других злобу и желание мстить.
— Вороний Ловчий по-другому учил своих воинов, — напомнил Четыре Зуба.
— Они уже бунтуют, осуждают нас за то, что мы изгнали Вороньего Ловчего, — заломил пальцы Поющий Волк. — Все сошли с ума, никак не могут переварить то, что случилось во время Обновления. Все так неожиданно… Никто не знает, что делать… Теперь у них есть время подумать. Теперь некоторые задаются вопросом: может, лучше было пойти с Вороньим Ловчим?
— Но ведь это и скажет всему Народу Сновидец, когда будет в силах, — ответила Пляшущая Лиса. — Больше никаких набегов.
— Скажет ли? — пожал плечами Четыре Зуба, глядя на горящие угли. Она кивнула:
— Скажет. А если нет — сама не знаю, что тогда будет со всеми нами…
Оба собеседника тревожно поглядели на Лису. Четыре Зуба расправил плечи, словно собираясь что-то сказать, но так и не проронил ни слова.
— Это требует, — произнес Поющий Волк, — много…
— Надо подстраховаться, — перебила его Лиса. — Допустим, Волчий Сновидец никак не пробудится от своего Сна и будет не в силах сделать это самостоятельно…
— Это опасно, — прошептал Четыре Зуба. — Мы видели, что случилось с Кричащим Петухом. Видели…
Опять установилось тяжелое молчание.
«Они не могут принять на себя ответственность, не могут вести Народ за собой… Это очевидно. Нам придется воспользоваться именем Волчьего Сновидца. А иначе Единство Народа нарушится, и мы все погибнем. Неужели они не чувствуют этого? Сейчас или никогда! Кто-то должен исправить то, что натворил Вороний Ловчий. Этих юношей надо остановить — немедленно».
Пляшущая Лиса заставила себя сдержать чувства.
— Я не собираюсь присваивать себе права Волчьего Сновидца. К власти над Народом я не стремлюсь. Но кто знает, сколько еще времени проведет Волчий Сновидец в своем Сне? А если он совсем уйдет от нас? Так или иначе, пока что кто-то должен управлять Народом. Это не может быть Вороний Ловчий — он пошел собственной дорогой. Это не могут быть одни лишь старейшины. Мы все вместе должны прийти к согласию Иначе Народ распадется, как старая шкура карибу на солнце. Мы не можем позволить себе, чтобы каждый поступал по-своему, не считаясь с другими. Мы недостаточно сильны, чтобы идти навстречу Другим, — а бежать некуда. Вы согласны? — Пляшущая Лиса переводила взгляд с Поющего Волка на Четыре Зуба и обратно.
Оба кивнули.
— А как ты представляешь себе это, женщина? — озабоченным голосом, устало ссутулившись, спросил Четыре Зуба.
Пляшущая Лиса нахмурилась:
— Поющий Волк и Орлиный Клич — лучших военных предводителей не придумать. Пусть они возглавят молодых воинов, дадут им новую цель…
— Но Орлиный Клич — друг Вороньего Ловчего! Он…
— Его уважают юноши. Мы должны объединить всех, а иначе мы навсегда потеряем часть Народа.
