Поющий Волк отвел глаза, с трудом удерживаясь, чтобы не оскорбить стариков.
— Не хочу выглядеть непочтительным, Дедушки но многие умерли от голода, следуя за Кричащим Петухом и его… «Снами». Обрубленная Ветвь говорит, что все его Сны — лживы.
— Она слишком стара.
— Она видела настоящих Сновидцев. — Поющий Волк старался говорить как можно мягче, понимая, что разговор принял опасный оборот. Если он оскорбит достоинство старейшин, Народ никогда не пойдет за ним в ледовый ход. — И она распознала Сон в глазах Волчьего Сновидца.
Четыре Зуба сердито посмотрел на него, очевидно задетый его вызовом:
— Думаешь, ты знаешь больше меня? А? Да я тебя вдвое старше!
Поющий Волк сжал зубы, чтобы не сказать лишнего; наконец он учтиво произнес:
— Нет, Дедушка. Я просто…
— Кричащий Петухом расскажет нам всю правду об этом Бегущем-в-Свете, — непреклонно оборвал его Четыре Зуба.
Поющий Волк наклонил голову набок. Тщательно выбирая слова, он заговорил:
— Не сомневаюсь в искренности вашей веры, достопочтенные Дедушки. Но мы видели, как они стояли лицом к лицу, соревнуясь в Силе. Там был и я, и Издающий Клич. Другие могут подтвердить наши слова, хотя я говорю с открытым сердцем и прошу верить мне на слово. Кричащий Петухом проклял Волчьего Сновидца, заклял его утробу, чтобы она сама себя пожрала. Пророчил смерть каждому, кто пойдет за ним. Призывал на них все злые силы Долгой Тьмы. И что же? Все мы выжили, кроме одной маленькой девочки. А еще Кричащий Петухом сказал, что в Леднике — смерть. Но мы прошли его, и мы живы, и наши семьи живут с той стороны Ледника в богатой и славной земле, о которой мы вам рассказывали.
Издающий Клич добавил:
— Я годами был в отряде Кричащего Петухом. Но я и понятия не имел о том, что такое настоящий Сон, пока не увидел Волчьего Сновидца, а потом — Цаплю. Я сам видел, как они колдовством вызывали зверя. Я видел Силу в мертвых глазах Сновидицы. У Кричащего Петухом такого и в помине не было.
— Всегда считалось, что Цапля — это легенда, — пробормотал себе под нос Четыре Зуба. — И вы оба знаете, что про нее рассказывали дурные вещи. Что она могла вытянуть душу из человеческого тела… и пустить ее скитаться в Долгую Тьму.
— Она кормила нас… Согревала нас в холодные зимы… — смущенно добавил Издающий Клич. — Лично я не видел от нее ничего, кроме добра. — Он развел руками. — Конечно, иногда мне было страшно… А кому не станет страшно, когда сталкиваешься с таким Сном? Но она вовсе не была такой злодейкой, как рассказывали.
— Тогда зачем она жила одна, будто у нее не было родичей, не было своего Народа? — возразил Четыре Зуба. — Скажи мне, а? Почему? Это не правильно! Добрые люди так не поступают.
— Она говорила — Сон превыше всего… Ей нужно было сохранить свое сознание в чистоте. Уйти от суеты. Так она говорила… — Поющий Волк бросил быстрый взгляд на Издающего Клич. Все идет не так, как он рассчитывал!
— Моя мать знала ее, — прибавил Бизонья Спина. — Подождем. Посмотрим, как пройдет Обновление… А вдруг Цапля наделила Бегущего-в-Свете дурной Силой? — Он сорвался на хриплый шепот:
— Чтобы причинить нам вред…
— Зачем бы ей…
— В отместку. Ты же слышал сказания о том, как Народ отверг ее Сны. Они были слишком странные, и люди боялись их…
— Послушаем, что скажет Кричащий Петухом, — опять вмешался Четыре Зуба. — Узнаем, что видит он в своих Снах.
Все замолчали. Поющий Волк тупо глядел в огонь. Они словно слышать не желают…
— Кроме того… — покачал головой Четыре Зуба, — я не могу поверить, что нам суждено бросить места, которые даровал нам Отец Солнце, и уйти через какую-то ледовую дыру невесть куда. Здесь жил отец моего отца! Когда умерла моя жена, я здесь отпевал ее и посвящал ее душу Блаженному Звездному Народу. Я знаю эту землю. Она у меня в душе: я чувствую это. — Он помолчал, желая придать веса своим словам. — Вороний Ловчий прав… Мы должны…
— На нас идут Другие. — Поющий Волк провел рукой по задней стороне шеи. — Давайте во время этого Обновления поразмыслим как следует. Все меняется. Я очень уважаю вас, Дедушки, но это ведь на самом деде не наша земля. Мы уже в долине Цапли — всего за пять дней пути от Великого Ледника. Мы же уже, не скажу насколько, ушли к югу от наших родных мест.
