Ужас сжал ее сердце. В отчаянии она побежала наугад, спотыкаясь, поскальзываясь, обдирая голени об острые камни. Поднявшись на вершину холма, она поднесла руку к глазам и окинула взглядом окрестности. Ничего, никаких следов!
— Нет! — прошептала она, сжав зубы. — Я не могу сбиться с пути. Не могу!
Только Ветряная Женщина завыла в ответ. Рок преследовал ее.
Жесткие ивовые ветви причудливо отражались в горячей заводи. Поющий Волк, задумавшись, глядел на них. Горячий пар окружал его. Глубокий страх томил его сердце. Что-то в этом мире идет не так, совсем не так! Как будто какая-то нечистая сила парила над ними, терпеливо поджидая, пока Народ отдохнет и отъестся, чтобы сожрать его тепленьким.
Он стоял засунув руки глубоко в карманы. Предчувствия бедствий мучили его. Никогда еще не ощущал он такой тревоги. Словно сама земля под ними разверзлась и готова их поглотить!
— Ты встревожен?
Она подошла к нему сзади и положила руку ему на плечо.
— Он ушел уже два оборота луны назад, — глубоко вздохнул Поющий Волк.
— Зеленая Вода сказала, что ему надо побыть наедине с собой. Осознать смерть Цапли и обрести мир.
— Ты же видела, как он выглядел, когда уходил, — покачал головой Поющий Волк. — Я встречал такой взгляд только у стариков. Когда они готовятся встретить свой последний час. Пустой взгляд, понимаешь? — Он поглядел на нее вполоборота. — Когда в душе уже ничего не осталось…
— Он исцелится.
— Может быть. Если только он жив. Только дурень рискнет зайти так далеко во льды. Там на каждом шагу — трещины, провалы… Никому не пересечь их. Никому.
— Он считал, что сможет. Ты же помнишь, что он говорил про бизона. — Смеющаяся Заря обернулась лицом к горячему пару, чтобы увлажнить в нем свою кожу.
— Я слышал это… В том, что касается бизона и кишечных паразитов, я ему верю. Но пересечь льды — нет это нам не под силу. Надо искать тот ход, о котором ему говорил Волк.
— А если он не найдет этот ход?
Он вздрогнул от ужаса при этой мысли.
— Ты думаешь, дети смогут пройти через ледяные урочища? Да я сам не смогу перебраться через них! — Он опустил глаза и вновь поглядел на двоящиеся отражения покрытых изморозью ветвей. — Не найдет — что ж, придется возвращаться на север… и пытаться как-то ускользнуть от Других.
Она обняла его за плечи:
— Пришел отряд Бизоньей Спины. Ты слышал? Он тяжело вздохнул:
— Слышал. Скверно это… Они бросили все и пошли к нам в середине Долгой Тьмы. Как нам всех их прокормить? В этой долине дичи не хватит!
Зардевшись, она прошептала:
— На холмах есть стадо мамонтов. Издающий Клич хочет на них поохотиться. Снег сейчас глубокий, так что труда это не составит. Мамонты в таких сугробах увязают.
— Старый мамонт — друг Цапли. Нельзя его убивать. Цапля умерла, но душа ее витает здесь, поблизости. Висит в воздухе… И все видит. Я чувствую это.
Она кивнула и потуже затянула тесемки своей парки, спасаясь от ударов Ветряной Женщины. Они долго молчали.
Они глядели на горные хребты, возвышавшиеся на западе. Ледники румянились в лучах пробивающегося над южным горизонтом солнца. С севера тянулись облака, значит, снега наметет еще больше. Остроконечные вершины скал торчали из снежных заносов. Долгая Тьма сгущалась над этой неласковой землей. Дни становились все короче. Грубое дыхание Ветряной Женщины проносилось над землей.
— Волчий Сновидец вернется.
— Ты, кажется, так уверена в этом…
— Я всегда верила в его Сон… Даже когда ты не верил.
— Я тогда был молодым и глупеньким. Обрубленная Ветвь наставила меня на путь истинный.
— Тогда оглянись-ка назад и подумай, кто был прав — чьему Сну стоило верить. Сам все поймешь.
— Да, — поднял мускулистую руку Поющий Волк. — Но я не припомню, чтобы столько людей из нашего Народа собиралось в таком крохотном месте. А что если отсюда больше не выбраться? Что если Вороний Ловчий не сможет отогнать Других? Что если через Ледник нет пути? — Он обернулся и поглядел на серое небо, освещенное тусклыми солнечными лучами. — Мы можем погибнуть. А я хочу, чтобы ты и наш ребенок выжили.
