— Как вы нашли нас?
— Блеющий Баран сказал нам, по какому пути вы ушли. Мы надеялись, что вы нам поможете. — Три Осени неловко переминался с ноги на ногу, опустив глаза.
Издающий Клич поглядел на фигуры, все еще пробирающиеся среди дальних холмов:
— Блеющий Баран здесь? Помню, он мне рассказывал сказки…
— Он умер, друг мой. Может, попозже, сегодня или завтра, мы посвятим его душу Блаженному Звездному Народу.
Издающий Клич вздрогнул:
— Как это случилось?
— Другие… Копье прошло низко, над самым мужским органом. Плохая рана. Из брюха лился кишечный сок… Он стал вонять и весь раздулся. Мы несли его, сколько могли.
— А ваш лагерь?
Три Осени со значением похлопал по своему копью:
— Он у Других. Нам — тем, кто выжил — надо было в первую очередь позаботиться о женщинах и детях. А уж там мы вернемся и за все отплатим Другим.
Издающий Клич покачал головой:
— Вы уже отплатили один раз. А теперь они отплатили вам. Не пора ли кончать? Слишком многих уже нет в живых. — Он указал на прибывающую толпу:
—Видишь, сколько коротко остриженных женщин? Пора этому положить конец!
Три Осени хмуро улыбнулся:
— Угости нас сегодня, Издающий Клич. Как следует угости. Мы уж отомстим за наших погибших родичей!
— Словно сам Вороний Ловчий говорит твоими устами.
— Он — вождь, — согласился Три Осени.
— Может, и так.
Три Осени сдвинул брови:
— Нам нужны воины. Ты пойдешь? Ты, и Поющий Волк, и Прыгающий Заяц…
— Нет. — Издающий Клич решительно покачал годовой.
— Но мы должны…
— Нет.
— И тебя не беспокоит, что те, кого ты любишь, убиты?
— Наш долг — заботиться о живых. Мы говорили об этом сегодня с Поющим Волком и Прыгающим Зайцем. Здесь начинаются страшные вещи. Мы пойдем на юг, за Волчьим Сном. Если ты и вправду хочешь уберечь своих женщин и детей — идем с нами.
Три Осени, колеблясь, поглядел на него и в конце концов отрицательно покачал головой:
— Мы должны вернуться. Это… вопрос чести.
— Чести?
Три Осени расправил плечи, глаза его сурово сверкнули:
— Воинской чести! — Он для убедительности потряс в воздухе копьем.
Мрачные предчувствия проснулись в душе Издающего Клич. Он опустил голову. Да, это правда. Его Народ с каждым днем все больше походил на Других.
Народ шел по нескончаемым холмам, с трудом пробираясь сквозь заросли карликовых берез. На северных склонах уже лежал снег. На ветках дрожали последние темно-рыжие листья. Отец Солнце с каждым днем все ниже склонялся к горизонту; свет его, летом ослепительно-желтый, теперь принял тусклый соломенный оттенок. Овраги были заполнены тлеющей листвой, шуршащей под ногами.
Пляшущая Лиса поправила кожаную полосу на лбу и поглядела в спину Мыши. Эта женщина раздражала ее: когда она смотрела на Лису, ей словно по коже проводили куском шершавого камня. Старуха Кого-ток, ковылявшая чуть впереди, обернулась и хмыкнула, словно прочитав ее мысли, и движением руки подозвала ее к себе. Лиса ускорила шаг.
— Пошла прочь. Иди себе сзади, — отогнала ее Мышь.
— Я иду где хочу, — ответила Лиса, видя, что Кого-ток обернулась и глядит на нее. Глаза старухи мрачно блестели.
— Твой дух проклят. Я не хочу, чтобы ты болталась рядом с моим ребенком. Иди сзади. Оставь нас, добрых людей, в покое.
Пляшущая Лиса быстро, как молния, бросилась к Мыши и вцепилась своими крепкими пальцами в завязки ее капюшона. Та с криком отбивалась от нее. Взглянув Мыши прямо в лицо, Пляшущая Лиса произнесла:
— Человек, который проклял меня, — ложный Сновидец: у него нет Силы. Значит, его проклятия не имеют никакой силы. — Она изо всех сил затянула тесемки, так что Мышь еле могла продохнуть. — Поняла?
Лиса резко оттолкнула свою обидчицу. Та еле удержалась на ногах. Ребенок, которого она держала на руках под плащом, стал подавать голос.
Мышь потерла шею.
— Ты с ума сошла, — хрипло выдавила она. Пляшущая Лиса криво усмехнулась:
— Запомни это! Ты и представить себе не можешь, на что я способна, ежели мне перейдут дорогу.
Повернувшись на пятках, она пошла прочь, заметив, что Поющий Волк идет посмотреть, что это за потасовка происходит в хвосте отряда.
В тот вечер и позже у нее уже не случалось перебранок с Мышью. Но она заметила, что и некоторые другие женщины, приблизившись к ней, опускали глаза. Что это — почтение? Или страх? Только Кого-ток дружелюбно глядела на нее, время от времени ободряюще подмигивая. И, поймав ее взгляд, Лиса расправляла плечи и тверже ступала, крепко сжимая в руках свое охотничье оружие.
