Хотел сразу броситься в заросли - и вдруг отшатнулся, будто наткнулся на дерево: навстречу - так не вовремя - выскочила Хадоська.
- Евхимко! - бросилась Хадоська к нему. Это было так неожиданно и некстати, что Евхим растерялся.
- А-а!.. Ты... ты чего тут?
- Так, зашла вот! Захотелось, сама не знаю почему! Вот и зашла! Как сердце чуяло!.. - Она говорила радостно, но Евхиму слышалась в ее голосе какая-то затаенная печаль. И правда, она сразу пожаловалась: - Я уже скучать начала!
Гублл Хадоськи виновато скривились. С этой печальной, странно застывшей улыбкой она ступила к Евхиму, хотела, видно, прильнуть к нему, но Евхим отшатнулся, повел глазами в стороны.
- Т-ты чего? Людей не стыдно?
- А чего мне люди!.. - ответила она вдруг с отчаянием и какой-то решимостью, насторожившей его.
- Если тебе все равно, то мне - не все равно!..
Евхим заметил, что лицо ее стало бледным, нездоровым, глаза запали, щеки обвисли, - будто не девушка, яблоко наливное, а чахлая падалица. И вся она - как он до сих пор не видел? - была какая-то сморщенная, словно безнадежно больная, без кровинки в лице - непривлекательная, неприятная, даже противная.
Зачем он связался с нею, позволил ходить с ним, липнуть?
Ну, что было тогда в соломе, то было, горевать нечего. Но зачем он потом возился с ней, платил за редкие минуты наслаждения таким большим терпением, выслушивал ее бесконечные страхи, упреки, напоминания, утешал... Вместо того чтобы °сразу отрезать! Видел же, как липнет!.. Так нет же, потом надо было еще в амбар привести ночью! Хорошо, что не видел никто!.. Дурень, дурень!..
- Не ходи за мной! - сказал Евхим строго. - Хватит!
- А разве я хожу?
- И так бабы языки чешут!..
- И никто не чешет!.. Выдумываешь ты!.. Кажется тебе!
Никто ничего не говорит!
- Не ходи!
Давно бы, кажется, пора понять, что не пара ему, что кончено все, - так нет же, бегает, как собака! И глядит, как собака!
- Забудь!
Он хотел идти дальше, но она схватила его за руку, испуганно крикнула:
- Евхимко-о!
- Отойди, сказал!
Евхим хотел отвести руку, она не пустила. Схватила другой за пиджак.
- Евхимко, я... я... - Хадоська захлебывалась от слез.
- Пусти!
- Евхимко! Я... Я - тяжелая!
Как ни решительно был настроен Евхим, он вдруг обмяк.
- Что?
Евхим посмотрел на нее, понял: говорит правду. Глаза, покрасневшие от слез, искривленный болью рот, мокрые, дрожащие, как студень, щеки - все говорило о большой беде.
Она вся корчилась, дрожала от горя, от муки. Вот, значит, почему у нее такой больной вид!
Добегался, доигрался! Докрутился так, что дальше некуда! Как и выкрутиться - неизвестно! Хорошо, что никто не видел, как в амбар ходили! Увидят, все увидят!.. Не отстал вовремя, дурень!
Как же теперь быть? Что делать?
- Нагуляла, значит?.. Теперь виноватых ищешь?
- Евхимко! - застонала Хадоська. - Побойся бога!
Разве ж я еще с кем, кроме тебя? ..
- А кто знает! Только - от меня не могло!
- Евхимко!
Но Евхим уже не хотел слушать. Пройдя несколько шагов, он, однако, вскоре остановился, вернулся, - она лежала, уткнув голову в траву, захлебываясь от отчаяния, - проговорил мягче:
- Вот что! Возьмись за ум, если не хочешь, чтоб люди смеялись! - Он подождал, пока Хадоська утихнет, но понял, что не дождется, оглянулся, сказал нетерпеливо: - В Глинищах есть знахарка...
Хадоська, похоже, и слушать не хотела его совета. Вот и желай ей добра, попробуй помочь этой плаксе! Все же со злостью договорил:
- Она это моментом!.. Выкинет!.. Слышишь? .
Хадоська в ответ только простонала. Евхим постоял немного, потом, как-бы увидев, что возиться с ней дальше бесполезно, пошел своей дорогой. "Вот черт, - думал он, продираясь сквозь кустарник. - Надо ж, чтоб так стряслось! Было бы что особенное, любовь там какая или что. Хоть бы сох, как по этой, по Ганне! Так нет же - баловство одно... А теперь вот думай! Жди, чем кончится!.."
Настроение было теперь совсем не такое, как до встречи с Хадоськой, испорчено было настроение, - Евхим вскоре остановился в зарослях, задумался: идти или не идти искать Ганну? Словно и не было недавнего нетерпения и легкости, - мелькнула беспокойная мысль: "Не расплакалась бы эта плакса перед Ганной.. Они ж как-никак подружки..."
