— Садись, господин, выпей чайку. — Варвар улыбнулся и протянул другу резную чашу.
Тот принюхался:
— Зелёный? С жиром? Я такое не пью!
— Напрасно. Он ведь полезный. Ну да ладно, ближе к делу. Шиккунайцы были не против, чтоб мы прослушивали учёных?
— Нет, конечно, — Тес-Нур нахмурился. — Они и сами их прослушивали. Правда, домом исцеления заведуют местные Светоносцы, пришлось на них надавить. Настоятель упрямился: «Мы вне политики, как вечный Свет вне интриг и суеты! Учёные больны, не тревожьте их» Ну я действовал твоими методами. Как там, в старинной поговорке степняков? «Одной рукой припугни, второй — протяни горсть монет» И так договорился… Орден тоже погряз в коррупции, как и весь наш несчастный мир.
— Увы… А хотя нет — не увы. Сейчас нам это как раз выгодно. И что же мы знаем?
Тут в шатер вошёл дородный солдат с двумя вязанками хвороста. С его одежды капала дождевая вода, но на лице сияла улыбка. Взгляд — хитрый и счастливый.
— Купил по смешной цене! Мы же освободители, вот местные нас и балуют.
— Что за хворост, качественный? Или местный? — осведомился Батташ.
— Нет, тут слишком тесно, чтоб выращивать лес. Это из Канашина, там его выращивают на продажу. У них вся земля засажена деревьями — для досок и хвороста. Представляешь!? Зерно почти не сеют, живут с продажи сырья и топлива.
— Это их дело. Давай, положи возле костра, пускай просохнет, — сказал варвар. — Да, господин, Что услышали твои ребята?
— Погоди, дай погреть кости.
Тес-Нур присел возле костра, закрыл глаза — наслаждаясь теплом. Морщинистое, обветренное лицо словно оттаяло, стало безмятежным… Все тело размякло… Но лишь на пару минут. Воин откашлялся и обернулся к Батташу:
— Мы были правы насчет замыслов ученых. Всё как мы думали.
— Они хотят похитить Найпу?
— Да. Планируют сделать это не против её воли. А наоборот. Чтоб она сама захотела быть похищенной — и радостно поехала с ними в Лаашин. Типа: «освободить для новой, лучшей жизни» Технократам не нужны обозлённые и мечтающие о мести наследницы! Которые при первой же возможности попробуют бежать или поднять бунт. Им нужны преданные, воодушевлённые бойцы, — Офицер закурил и немного помолчал, наблюдая за сизым табачным дымком. Затем продолжил. — Потому, думаю, в Лаашине к девчушкам относятся показушным «почтением», хорошо кормят и содержат в лучших казармах. Ну и конечно «промывают мозги» — показывают какая новая власть «хорошая», как ей нужен этот самый «непобедимый легион», и какие славные победы он одержит. Ясно что при «промывке мозгов» применяют и гипноз и дурманящие вещества.
— Всё как я и говорил, — заметил варвар.
— Найпа ещё не похищена, а уже под влиянием! Ты бы слышал, как она бормотала сквозь забытьё: «друзья, Мараван, друзья…» И сама виновата. Могла бы быть поумнее. В конце-концов её не сломал бы даже самый сильный гипноз, если б она достойно сопротивлялась. Ладно… Но вот что интересно. Ученые знают, что мы засадим их в темницу — и не бояться. Конечно же, они догадываются, что Найпу мы тоже запрём, засадим под домашний арест, будем хорошо охранять. Но и это их не волнует.
— Хм… Они собираются бежать из темницы и выкрасть девчушку из-под ареста? Перебив охрану? — задумчиво спросил Батташ.
— Не знаю, не знаю… Но мне это не нравиться.
— Мне тоже, — молвил варвар.
Тес-Нур присмотрелся к нему повнимательнее. Потомок степняков был ещё могучим, но уже измотанным воином, закалённым и ожесточенным изнутри. Морщинистые руки сжимали чашу с чаем, они не дрожали, и виднелась в них сила. Трещал костёр, отблески пламени отражались в хитрых глазах, на губах застыло подобие улыбки. А ведь где-то там, в глубине души, ещё хранились искры юности, светлые образы детства, наивность и простота… Шершень поднес чашу ко рту и сделал несколько глубоких глотков. Ноздри раздувались от приятного аромата, на лице отразилось блаженство… Увы ненадолго! Варвар открыл глаза и спросил:
— Да. А где сейчас Найпа?
— В доме исцеления, — ответил Тес. — В том же доме где и учёные. Но на разных этажах, а стены и перекрытия там толстые. Всё хорошо охраняется! Пускай лечиться после вчерашних ужасов.
