— Возможно… — мрачно и задумчиво молвил Батташ.
— Чушь… — повторил Тес-Нур, но по голосу было слышно — он таки принял реальность как есть. Смирился.
А в далеких небесах буря постепенно затухала. Молнии метались всё реже, тучи сгущались и погружались во мрак. Зато на высоте маяка ветер продолжал выть и буйствовать. Лицо Княгини было спокойным, но в светлых глазах отражались невесёлые мысли.
— Теперь самое интересное, — она безнадёжно улыбнулась и обвела взглядом всех присутствующих. — Что если я ДЕЙСВИТЕЛЬНО клон? Тогда вы должны меня арестовать. Немедленно. Для блага народа. И для блага меня ТОЙ — настоящей.
— Ты не клон! — резко и решительно сказал Тес-Нур.
— Почему нет?
— Княгиня, мои агенты несколько дней изучали вашу кровь, проверяли ваши действия и даже разговоры. Простите, такова наша работа. Ничего странного не обнаружили. Так что я полностью вам доверяю. — Сказал Махарун, и медленно кивнул.
— А если ты в сговоре со мной?
Молчание! Никто не знал что говорить. Собравшиеся поглядывали друг на друга и на Ву-Тааму, не то чтобы растерянные, но всё-же озадаченные… Наконец Тес-Нурс сказал:
— Моя задача — служить Династии и Народу. А не выяснять кто клон, а кто нет. Да, можно не доверять монарху, разведке, близким и даже себе. Но как же тогда служить? Я военный офицер, и должен слушать командующего. Если все офицеры и солдаты перестанут слушать начальников — что тогда будет? Я, например, не хочу, чтоб мои парни начали шептаться у меня за спиной: «слушай, а Тес-Нур настоящий или нет?» И они не начнут, ведь они верные бойцы. Держава основана на иерархии. Если истинная Ву-Таама лежит в холодной темнице, ей всё равно уже не помочь. Значит такова судьба… Потому я доверяю вам, и верю что вы настоящая. Если это ошибка — потомки меня простят!
— Если они выживут, ваши потомки… — грустно проговорил Батташ. — А если серьёзно, вы правы, Господин. Возможно и моя жена клон. И боевые товарищи. И я сам клон! Если так рассуждать — можно обезуметь. Ну а если Ву-Таама действительно… Что мы можем изменить? И вообще, я Варвар, и потому чую ложь, как собака кровь. Если бы Ву-Таама лукавила, я бы заметил. Мой выбор — доверять! — он ударил кулаком по столу.
— Хм…
— Повелительница, — неожиданно молвил Паан-Лай. — Пусть Батташ не обижается, но я обучался у мудрецов, которые намного прозорливее варваров. Владею даром чтения мыслей, могу проникать в глубины души. Взгляните мне в глаза.
— Сейчас.
Все снова замолчали. Паан глядел в глаза Ву-Таамы, внимательно и даже слегка тревожно.
— Протяните руки.
Княгиня и старичок-наставник взялись за руки. Старичок зажмурился и глубоко вдохнул. Пару минут напряженной тишины.
— Вы настоящая. Нутром чую. Как бы глупо это ни звучало. Что ж, уважаемые, мы все сделали выбор. Кроме вас, Шаван! Решайте.
— Хм…
Почти всё время разговора Шаван сидел молча. Он слушал. И думал. Но сейчас нужно было принять решение, которое, возможно изменит судьбу. Ладно, если б только его. Судьбу всего мира… И, что главное, судьбу жены.
— Мы замужем уже больше двадцати лет и я хорошо знаю Ву-Тааму. Если б начались какие-то странности… Я б заметил. Но… Давно известна мудрая пословица: «когда не знаешь как поступать, слушайся внутреннего голоса, своего сердца». Это верно. Хотя и разум не менее важен. Что ж… Я подумаю.
* * *
Совет продолжался. Спорили, советовались, пили чай, думали. В конце концов, все участники сделали выбор: доверять Княгине, и верить что она не клон. По её слову все взялись за руки. «Шамау, Лахана, Ту-байве! Та-хунa, эн-cа-лепата! Шиккай су-раманхе». В переводе с кузуни-хавач, древнего языка, почти забытого простым народом, это означало: «Верность, искренность, доверие. Отныне, и до смерти. Не взирая ни на что». Взаимная клятва древних Кузуни.
— Я знаю, что вы не подведёте, — сказала Ву-Таама. — но всё равно напомню. Уж простите! Так вот: не рассказывайте о нашем Совете посторонним. Как показал пример Батташа — рассказывать державные тайны нельзя даже жёнам. Нерушимого запрета нет, но вы сами понимаете. Если кому-то и расскажите, то лишь Проверенным людям.
