Хавьер Жискар ошибался. В подвесках «Аполлона» не было двенадцати ракет; только девять. Восемь довольно обычных ударных ракет или платформ РЭБ и ракета «Аполлон» – намного более крупная и оснащённая миниатюрной приёмопередающей установкой СКС ближнего действия, созданной на основе системы, устанавливаемой на всё ещё более крупных разведывательных аппаратах «Призрачного Всадника». Это был комплекс дистанционного управления, идущий позади остальных восьми ракет подвески, не несущий ни боеголовки, ни собственной системы РЭБ.
Импеллерные клинья остальных ракет скрывали его и его гравитационно-импульсные передачи и от сенсоров кораблей Жискара и от его противоракет. Однако его позиция позволяла ему контролировать прочие ракеты своей подвески по обычным каналам. И у него на борту был намного более продвинутый искусственный интеллект, чем у любой обычной ударной ракеты – способный самостоятельно обрабатывать данные от систем поиска и наведения остальных ракет и посредством гравитационно-импульсной связи пересылать результаты обратно на материнский корабль.
Выпустившие их корабли были оснащены столь же новёхонькими платформами «Замочная Скважина II», несущими не обычную, работающую на скорости света, аппаратуру каналов наведения своих ударных ракет, а сверхсветовую. Практически каждый мантикорский или грейсонский корабль, способный использовать «Замочную Скважину II», находился в боевых порядках Восьмого Флота и Хонор Александер-Харрингтон при разработке своих планов атаки получила неоспоримое преимущество.
Гравитационные импульсы распространялись быстрее света, хотя и не мгновенно. Реальная скорость передачи была «всего» примерно в шестьдесят четыре раза больше скорости света, но это было неимоверно лучше всего, что было возможно раньше. Обновлённая информация от сенсоров накатывающихся ракет поступала в тактические секции и мощные компьютеры выпустивших их супердредноутов, и на таком расстоянии задержка составляла менее трех секунд. С практической точки зрения это было почти мгновенно. То же относилось и к корректировкам, которые тактические секции послали обратно на ракеты.
По сути дела, «Аполлон» дал Королевскому Флоту Мантикоры способность управления ракетами в реальном масштабе времени на любой достижимой дистанции.
* * *
Тактики Хавьера Жискара поначалу не поняли, с чем они столкнулись. По сути дела, большинство из них не поняло этого вообще.
Ракеты манти почти высокомерно игнорировали приманки, а странные группки МДР маневрировали с точностью, какой ранее никогда не видел ни один офицер ПРО. Действуя как единое целое, они шествовали через защитный экран систем РЭБ оперативной группы так, как будто его вовсе не существовало.
Начался запуск противоракет, и тут произошло ещё нечто крайне необычное. Платформы РЭБ, рассеянные среди ракет мантикорского залпа, сработали не одновременно или группами, как должны были бы. Вместо этого они стали срабатывать индивидуально, по одной, как будто они могли видеть противоракеты и управлять последовательностью собственных срабатываний.
«Драконьи Зубы» активировались в совершенно правильный момент для того, чтобы отвлечь ложными целями максимальное число противоракет. «Зуделки» ослепили сенсоры оставшихся противоракет… точно в момент, когда ударные ракеты позади них пошли вверх или вниз, чтобы пройти прямо в брешь, которую «Зуделки» пробили в залпе обороняющихся.
Разумеется, не все противоракеты могли быть ослеплены или уведены в стороны. Их было просто слишком много. Однако их эффективность резко упала.
Двенадцать супердредноутов Оперативного Соединения 82 сбросили перед залпом по четыре группы подвесок. Двести восемьдесят восемь подвесок «Аполлона» выпустили тысячу девятьсот ударных ракет и четыреста платформ РЭБ, а так же двести восемьдесят восемь ракет наведения.
Противоракеты Хавьера Жискара остановили только триста ударных ракет. Его лазерные кластеры ПРО единственным залпом, который они успели дать, уничтожили ещё четыреста.
Тысяча двести прорвались.
* * *
Сигналы о получаемых повреждениях выли на капитанском и флагманском мостиках «Властелина Космоса». Огромный корабль дёргался и содрогался, когда не одна или две, но
