– Это не то же самое, тётя Хонор, – сказала одна из девушек, сидящих за длинным и узким обеденным столом сбоку от глубокого камина. Хонор оглянулась на неё и темноволосая девушка, выглядевшая в точности как более высокая и мускулистая копия Кэтрин Мэйхью, погладила ушки развалившегося на спинке стула древесного кота.
– Что ты имеешь в виду, «не то же самое», Рэйчел? – спросила Хонор.
– Слушать ваше чтение, – ответила старшая из дочерей Бенджамина. – Я думаю, это из-за того, что читаете вы – мы не часто видим вас на Грейсоне – а вы, ну, в общем, для этих детей вы что-то вроде идеала. – Немногие заметили бы, что девушка слегка покраснела, однако Хонор скрыла улыбку, чувствуя всплеск подростковых восхищения и смущения самой Рэйчел. – Когда мы с Джанет, – Рэйчел кивнула в сторону чуть более юной девушки, сидевшей рядом с нею, – были младше, мы всегда с нетерпением ожидали встречи с вами. И, конечно же, с Нимицем.
Древесный кот на плече Хонор задрал нос и кокетливо повёл хвостом, довольный прозвучавшим из уст Рэйчел подтверждением его значимости в социальной иерархии. Кое-кто из людей хихикнул. Компаньон Рэйчел, Хиппер, лишь многотерпеливо вздохнул и устало прикрыл глаза.
– Может быть она и права, – произнесла Элейн. – Младшая Хонор, вне всякого сомнения, подозрительно быстро предложила «помочь присмотреть за малышами» этим вечером.
– Кроме того, тётя Хонор, – сказала Джанет более тихим голосом (она была намного застенчивее старшей сестры), – вы на самом деле читаете очень здорово. – Хонор приподняла бровь и Джанет покраснела намного заметнее Рэйчел. Тем не менее она продолжала с упрямой застенчивостью. – Я знаю, что я всегда действительно наслаждалась, слушая вас. Персонажи у вас даже говорят по-разному. Кроме того, книга дает больше простора для фантазии. Вы не видите изображений людей и мест и должны вообразить их себе сами, и получаете от этого удовольствие.
– Что ж, я рада, что ты так думаешь, – чуть помедлив сказала Хонор, а Кэтрин фыркнула.
– Не одна она так думает, – произнесла Кэтрин, когда Хонор посмотрела на неё. – Большинство нянек говорили мне, что вы стали бы замечательной матерью, если бы не были настолько поглощены уничтожением вражеских кораблей и сокрушением планет.
– Я? – потрясенно воззрилась на неё Хонор и Кэтрин кивнула.
– Да, вы, леди Харрингтон. На самом деле, – продолжила она более серьёзно, – имело место некое, гм, обсуждение вашей ответственности в этом направлении. Как вы понимаете, Вера в настоящее время является более чем удовлетворительным наследником, однако никто в Конклаве Землевладельцев не ожидает, что она так им и останется.
– Кэт, – произнес Бенджамин слегка протестующим тоном.
– Помолчи, Бен! – едко ответила его супруга. – Все уже давно стараются не касаться этого вопроса, и вы это прекрасно знаете. С политической точки зрения для Хонор было бы практически во всех отношениях лучше самой произвести на свет собственного наследника.
– В обозримом будущем этого не случится, – твердо ответила Хонор. – Не со всеми этими заботами, свалившимися на меня сейчас.
– Время уходит, Хонор, – сказала Кэтрин с упрямой настойчивостью. – И вы опять уходите на войну. Господь Испытующий знает, что все мы будем молиться за то, чтобы вы благополучно вернулись, однако…
Она пожала плечами и Хонор была вынуждена признать её правоту. Но всё же…
– По вашим же словам, Вера – вполне приемлемый наследник, – заметила она. – И хотя я, полагаю, должна думать в династических понятиях, это действительно не укладывается в моей голове.
– Мне больно вам говорить это, но, Хонор, Кэт может быть права еще и с другой точки зрения, – медленно произнес Бенджамин. – Разумеется, нет никаких юридических причин, согласно которым вы должны немедленно озаботиться производством на свет наследника. Главным образом потому, что, как вы и сказали, вашим наследником всеми признана Вера. Однако вы – реципиент пролонга. Вы утверждаете, что не привыкли рассуждать династически, но что произойдет, если вы спустя еще двадцать или тридцать лет произведете на свет ребенка? Согласно законам Грейсона этот ребенок автоматически вытеснит Веру с места наследника, несмотря на все специальные оговорки, которые Конклав мог сделать в её пользу тогда, когда все считали вас мёртвой. И, таким образом, Вера, тридцать или сорок лет считавшая себя прямым наследником лена Харрингтон, внезапно обнаружит, что ей натянул нос свежеиспеченный племянник или племянница.
