Говорила в основном Франческа. Она рассказывала о том, что произошло интересного и важного — а также совсем неважного — дома, на работе, у знакомых, в городе, в стране, после того как Рейчел покинула Рим несколько недель назад.
— А почему ты не спрашиваешь про Энрико? — вдруг вспомнила Франческа. — Он тебя не интересует?
— Интересует, — улыбаясь ответила Рейчел. — Он мне звонил пару раз.
Ей почему-то не захотелось говорить о приезде Энрико в Лондон и об их встрече у нее дома.
— Вот как? А я его не видела с того вечера, когда мы ходили в ресторан перед твоим отъездом. Правда, сейчас лето и мало мероприятий, на которых мы обычно встречаемся. Но на днях мне одна наша общая знакомая сказала, что Энрико уехал в Германию…
— Я знаю, он мне говорил по телефону, что собирается поехать туда, — вставила Рейчел.
— Да, но, говорят, он поехал туда к женщине! — произнесла Франческа таким тоном, как будто это было что-то невероятное. — Неужели наш холостяк Энрико кого-то нашел? А жаль, что это не ты — мне так хотелось видеть вас вместе!
Ну вот, огорченно подумала Рейчел, так я и знала! По возвращении из Лондона он говорил со мной по телефону как-то сухо и отстраненно. Сказал, что едет по делу. Конечно, по делу, да еще по какому важному! Наверное, какая-нибудь прежняя знакомая. Как все легко и просто: сегодня одна, завтра другая! Ну чем он лучше других?!
Франческа заметила, что Рейчел опечалилась, и постаралась ее утешить:
— Не переживай! Завтра пройдешься разочек по пляжу, и за тобой будет бежать толпа поклонников. Нет, серьезно, среди наших соседей есть вполне приличные и достойные молодые и средних лет мужчины. Можно устроить вечеринку, позвать гостей, и ты сама выберешь того, кто тебе понравится. Как идея?
— Франческа, не суетись! Я приехала отдыхать, загорать, купаться, а не проводить все свободное время с мужчинами.
— Одно другому не мешает.
— К тому же, — напомнила Рейчел, — я не одна, а с ребенком.
— Ему можно найти няню из местных, — выдала очередную идею Франческа.
— Вряд ли они знают английский. К тому же Тим и так проводит все время с няней. Он тоже имеет право две недели побыть с матерью.
Напоминание о Тиме заметно испортило настроение Франчески. Рейчел, не понимая, в чем причина, участливо спросила:
— Ты что погрустнела, дорогая?
— Мы уже скоро приедем. Риккардо увидит Тима и опять начнет свои мягкие, но настойчивые уговоры, что нам пора обзавестись детьми.
— Если это вам обоим тяжело, зачем же ты нас пригласила? Мы могли бы устроиться в каком-нибудь небольшом отеле с пансионом.
— Еще чего! Даже не думай, все нормально! Я знаю, что Риккардо прав. Вначале он не настаивал, но теперь все чаще заводит об этом речь. Мне скоро тридцать один, ему тридцать восемь. Ему не нравится, что мы будем старыми родителями. А мне ужасно не хочется менять свой образ жизни, но я понимаю, что рано или поздно это сделать придется. Мне бы хотелось попозже, а Риккардо — пораньше. И это, кажется, наше единственное разногласие.
Вдруг вдали, как всегда неожиданно, показалось море. Сквозь легкую дымку оно блестело множеством солнечных бликов. С каждой минутой море становилось все ближе и ближе. Дорога резко свернула и теперь шла параллельно морю. Вдоль берега почти непрерывной чередой тянулись курортные городки и поселки, отели, пансионаты, кемпинги, дорогие виллы и скромные частные домики. В жаркий субботний день везде было много отдыхающих.
Франческа свернула с шоссе на узкую улочку и остановилась около решетчатых ворот, за которыми виднелся белый двухэтажный дом в негустой зелени сада.
— Ну вот и приехали!
Франческа посигналила, и по дорожке от дома к ним устремился Риккардо в белых летних джинсах и белой тенниске, удачно оттенявшей его загорелое лицо и руки. Он распахнул ворота, и Франческа въехала внутрь, аккуратно поставив свою машину рядом с машиной мужа.
Риккардо помог Рейчел выйти из машины и после взаимных приветствий поинтересовался, где ее сын. Рейчел кивнула на заднее сиденье и начала будить Тима. Спросонья он не сразу сообразил, где находится и кто его окружает. Рейчел все терпеливо объяснила ему и познакомила с Риккардо, а заодно еще раз с Франческой, потому что Тим, проспав почти всю дорогу, успел ее забыть.
