|
| There was no getting past it. | И не избавиться от этого. |
| It was hopelessly and offensively nonconformist. | Местные на сближение не пойдут, нечего и надеяться! |
| Clifford left them alone, and she learnt to do the same: she just went by without looking at them, and they stared as if she were a walking wax figure. | Клиффорд уже махнул на них рукой, пришлось и Конни менять отношение. Она шла по улице, ни на кого не глядя, хотя на нее глазели, как на заводную куклу. |
| When he had to deal with them, Clifford was rather haughty and contemptuous; one could no longer afford to be friendly. | Случись Клиффорду с кем заговорить, он держался надменно, даже презрительно. Искать с ними дружбы долее - непозволительная роскошь. |
| In fact he was altogether rather supercilious and contemptuous of anyone not in his own class. | Дело еще и в том, что Клиффорд привечал и уважал людей лишь своего круга. |
| He stood his ground, without any attempt at conciliation. | И в этом он был неколебим, никаких уступок и компромиссов! |
| And he was neither liked nor disliked by the people: he was just part of things, like the pit-bank and Wragby itself. | Среди шахтеров он не снискал ни любви, ни ненависти. Они принимали его как неотъемлемую часть бытия: как шахты или как усадьбу Рагби. |
| But Clifford was really extremely shy and self-conscious now he was lamed. | В душе Клиффорд отчаянно робел и страдал, сознавая свою увечность. |
| He hated seeing anyone except just the personal servants. | Он не хотел никого видеть, кроме домашней прислуги. |
| For he had to sit in a wheeled chair or a sort of bath-chair. | Ведь ему приходилось либо сидеть в кресле, либо передвигаться тоже в кресле, но с моторчиком. |
| Nevertheless he was just as carefully dressed as ever, by his expensive tailors, and he wore the careful Bond Street neckties just as before, and from the top he looked just as smart and impressive as ever. | Однако одевался он по-прежнему изысканно: шил платье у лучших портных, носил элегантные галстуки - все как прежде, и, если поглядеть со стороны, он выглядел по-прежнему красавцем-щеголем. |
| He had never been one of the modern ladylike young men: rather bucolic even, with his ruddy face and broad shoulders. | Причем в нем не было слащавой женственности, столь присущей нынешним юношам. Напротив, широкие, как у крестьянина, плечи, румяное лицо. |
| But his very quiet, hesitating voice, and his eyes, at the same time bold and frightened, assured and uncertain, revealed his nature. | Но нет-нет да, и проглядывала его суть: в тихой неуверенной речи; во взгляде - смелом и в то же время боязливом, уверенном и нерешительном. |
| His manner was often offensively supercilious, and then again modest and self-effacing, almost tremulous. | И вел он себя то до обидного надменно, то скромно, даже тушуясь, а случалось, и вовсе робел. |
| Connie and he were attached to one another, in the aloof modern way. | Конни и Клиффорд были привязаны друг к другу, но, как заведено у современной молодежи, без каких-либо сантиментов. |
| He was much too hurt in himself, the great shock of his maiming, to be easy and flippant. | Игривым, ласковым котенком Клиффорду уже не стать - слишком великое потрясение выпало ему, слишком глубоко засела боль. |
| He was a hurt thing. | Увечный. |
| And as such Connie stuck to him passionately. | И Конни льнула к нему всей своей сострадающей душой. |
| But she could not help feeling how little connexion he really had with people. | Конечно же, она замечала, что муж почти отгородился от людей. |
| The miners were, in a sense, his own men; but he saw them as objects rather than men, parts of the pit rather than parts of life, crude raw phenomena rather than human beings along with him. | Шахтеры по сути - крепостные. И видел он в них скорее орудия труда, нежели живых людей; они составляли для него часть шахты, но, увы, не часть жизни; относился он к ним как к быдлу, но не как к равным. |
| He was in some way afraid of them, he could not bear to have them look at him now he was lame. | А в чем-то даже боялся их: вообразить страшно, как они будут глазеть на него теперешнего, на калеку. |
| And their queer, crude life seemed as unnatural as that of hedgehogs. |
