Я была одинока и слишком молода, чтобы противостоять этой старой сове, которая знала о роде Давентри намного больше, чем я.
На прикроватной тумбочке стоял большой флакон из горного хрусталя со скромной этикеткой «Крестильная вода». Эта вода якобы служила для очистки меди, украшающей кровать.
Я вдохнула терпкий запах виски и сделала четыре или пять крупных глотков прямо из бутылки.
Не было ли это безумием — вызывать ненависть миссис Додж?
А может, и хорошо, что я проявила свою власть? Зачем же мне жить здесь, в этом дворце, на правах скромной клиентки, которая боится, что не может оплатить свой счет!
Затем мои мысли снова вернулись к мисс Мэриан, ко всей этой загадочной интриге.
Несмотря на поиски, мне не удалось найти какие-либо следы девушки. Миссис Додж говорила о ней пренебрежительным тоном. Любое доказательство ее присутствия в замке, казалось мне, систематически уничтожалось. На нее было наложено нечто вроде табу.
Одно из двух: или Мэриан вызвала скандал, или же она убежала от скандала…
У меня создалось впечатление, что исчезнувшая и умершая Мэриан были одним и тем же лицом, молодой женщиной. Сбежав, исчезла для всех тех, для кого ничего не значила. Но для обесчещенных, покинутых родителей она умерла.
Возможно, Пэблз был страдающим отцом, воспевшим молодость и невинность дочери новым сортом прекрасных роз?
Что связывало загадочную Мэриан с замком?
Безусловно, довольно близкие отношения, иначе она не жила бы тут.
Быть может, таинственная Мэриан находилась под защитой старой леди Морана? Конечно, она была ее компаньонкой, своего рода секретарем. И к ней относились со всей нежностью. Ее неподчинение нарушило порядок, заведенный в этой среде. А старые аристократы не терпят нарушения порядка.
Затем, следуя логике, я подумала о мужчине, который так грубо изменил жизнь мисс Мэриан. И вдруг некоторые совпадения молнией мелькнули в моей голове. Я поняла, что этим мужчиной был Оливер!..
Недаром я часто удивлялась осведомленности Оливера о частной жизни в замке Давентри. Если бы он посетил замок в качестве туриста, переходя из зала в зал в сопровождении гида, он бы не смог знать так много о жизни за неприступными стенами.
Значит, он почерпнул свои знания «изнутри». Привычки, вкусы, характер, здоровье лорда Давентри — все это можно узнать лишь от родственников или слуг.
Оливер стал казаться мне еще более загадочным и странным.
Видимо, он постоянно скрывал что-то от меня, вел двойную жизнь.
Я не могла не думать о том, что стало с мисс Мэриан.
Именно в это время я получила депешу со «Счастливчика». Капитан сухо сообщал мне, что в то время, когда я получу это послание, он должен будет пересечь Гибралтар. Вскоре яхта бросит якорь в нашем порту. И если Оливер спросит, была ли я ему верна, я отвечу утвердительно. Но он не задаст мне этого сентиментального вопроса. Он играл моей жизнью, для него она была партией в шахматы.
У нас с ним был общий труп. Этого мощного связующего звена достаточно, чтобы убедить Оливера в моей верности нашему общему делу.
Тем не менее день ото дня росло мое отвращение к возможности стать миссис Дивер…
Перспектива оставить Давентри на миссис Додж для того, чтобы предаться любви на острове Борабора, будила во мне воинственное настроение.
Я гордилась своими владениями, несмотря на то, что мрачная домоправительница явно сомневалась, что я достойна с блеском продолжить славный род.
Да и соглашусь ли я, чтобы миссис Додж и впредь обращалась ко мне, с трудом проглатывая слюну, словно ей предлагали медный купорос? Нет, никогда! Богатства уже было недостаточно для моих амбиций. Я хотела оставаться для своего сына Сеймура вдовой лорда Давентри, а не женой какого-то проходимца. «Какая жестокость, какая неблагодарность, — твердила моя совесть. — Ты всем обязана Оливеру. Он отец Сеймура, а вовсе не престарелый лорд». Но отказаться от своих мыслей я не могла. Я останусь леди Давентри до смерти. Не зря старинный девиз лордов отдавал смерти преимущество перед жизнью.
