Джессика невольно взглянула на Джастина. Тот слушал участливо, слегка виновато опустив голову. Молодая женщина ощутила прилив любви к нему. Джастин поднял глаза, встретился с ней взглядом — и между ними словно пробежала электрическая искра.
— Не все мужчины — негодяи, Айне, — не удержавшись, возразила Джессика. — Вам просто не повезло. На самом деле есть и принцы.
— Скажите это кому другому, мисс, — фыркнула Айне. — Я уже достаточно горя хлебнула, меня не обманешь. Потом убедитесь, что я права, да поздно будет.
В горле Джессики встал горький комок. Ей стало ужасно жалко эту юную женщину, такую страстную и миловидную, обрекавшую себя на одиночество. Разочарование — страшная вещь, а Айне в двадцать с небольшим уже казалась разочарованной. Неужели один негодяй, этот самый Шон, смог внушить ей такое недоверие к противоположному полу?
— Я уверена, у вас потом все сложится! — воскликнула она. — Вы еще встретите хорошего человека, который вернет вам веру в любовь…
Но Айне не слушала, уже говоря о другом. Кажется, она решила исповедаться Джессике, проникнувшись наконец к ней доверием.
— Банка с горошком, — говорила она покаянно, прижимая руки к горящим щекам. — Как я только могла! Ведь я могла убить человека. Кем бы он ни был, не я дала ему жизнь, не мне ее и отнимать! Это Шон меня довел, я никогда бы не поддалась гневу до такой степени. Но если бы вы только слышали, как он оскорблял меня…
— Вас легко понять, — мягко согласилась Джессика.
Джастин, устав от женских разговоров, жаждал информации. Он нетерпеливо заерзал на сиденье.
— И все-таки вернемся к делу, мисс Финниган! О чем вы хотели мне рассказать?
— Да о туфлях, мистер Хайбридж. Я ничего не крала, и эти, которые на мне, тоже не брала. Но я знаю, кто это сделал, и готова все вам рассказать… Если только вы обещаете, что меня не посадят в тюрьму. Меня и еще одного человека.
Еще одного! В случае доказанной вины даже одну Айне будет трудно выручить, а она хочет помочь еще кому-то. Джессика закусила губу и решила, что как-нибудь выкрутится. Возьмет вину на себя, скажет, что всех упустила.
— Хорошо, — кивнула она. — Я все устрою… Обещаю вам. А кто этот человек? Вы хотите сказать, что в краже участвовала группа злоумышленников?
Айне изумленно распахнула глаза.
— Конечно. Неужели вы полагаете, что в одиночку можно украсть пятьсот пар обуви?
— Чем задавать вопросы, лучше отвечайте, — одернула ее Джессика, чувствуя, что сглупила.
— То есть как это — пятьсот? — потрясенно переспросил Джастин. — В прессе сообщалось только о пятидесяти случаев… Ну, максимум — сотня…
— Не все попадает в прессу, — пожала плечами Айне. — На самом деле пропало куда больше туфель, чем вы думаете. Просто не все пропажи были замечены. И не обо всех замеченных — рассказано.
— И кто же здесь замешан? — Джессика старалась не подавать виду, что сгорает от любопытства. Возможно, в эту минуту решалась судьба ее карьеры детектива.
Айне приподняла рыжеватую бровь.
— Я верно поняла, что вы обещали защитить еще одного человека?
Джессика уже готова была сама сесть за решетку, только бы узнать разгадку тайны. Глаза ее сверкали, и Джастин невольно подумал, что никогда не видел женщины прекраснее. В ней было столько огня, столько энергии!.. Может быть, именно за это он полюбил ее так сильно.
— Я вам обещала защиту, — отрывисто сказала Джессика. — Говорите. Кто же этот человек?
— Не подумайте, что я прикрываю какого-нибудь злодея. Этому человеку шестьдесят семь лет, у него артрит и радикулит… Это моя бабушка Бриджет, — сказала ирландка.
Признание прозвучало для Джессики как удар грома среди ясного неба. Хорошо еще, что она уже сидела, а то непременно ноги подвели бы ее.
— Она всегда была очень добра ко мне, — продолжала рыжеволосая женщина. — Я ни за что не соглашусь, чтобы ее арестовали или что-то в этом роде. Когда я ушла от Шона, бабушка одна поддержала меня и взяла к себе жить. Она до сих пор работает, но по дому не всегда управляется, так устает по вечерам… А к осени у нее еще радикулит разыгрывается. Она думала в этом году уйти с работы, но моих денег не хватает на двоих…
