Джулиан наткнулся на ее холодный взгляд.
— Опасными бывают не только люди, мэм, — заметил он сухо, затем вновь повернулся к девушке. — Я с удовольствием съем все, что вы мне дадите, Рейчел. А за кофе я буду вам признателен особо.
С этими словами он повернулся и решительно зашагал к тому месту, где паслись стреноженные лошади. Трава в этих местах росла сочная, и в дополнительном корме они не нуждались. Чтобы не мешать женщинам умываться, он отошел от лагеря на несколько десятков ярдов, а потом вновь спустился к берегу напоить лошадей.
Пока те утоляли жажду, Джулиан рассеянно водил ладонью по воде. Вдруг до него донеслись голоса. Ветер дул в его сторону, и он понял, что может слышать все, о чем говорят между собой Рианнон и Рейчел. Первой мыслью было отойти подальше, но тут его охватило совсем ребяческое любопытство, и он, забыв обо всех уроках этикета, преподанных ему в свое время родителями, остался на месте и начал внимательно прислушиваться к разговору своих спутниц.
— Не слоняйся без дела, Рейчел, — недовольно произнесла Рианнон. — Ты обещала приготовить нам завтрак.
— Можно подумать, тебе так не терпится попасть в лагерь мятежников, — беззаботно отозвалась девушка.
— Не говори глупостей. Мне просто не хочется задерживаться в этом подозрительном месте. Меня не покидает ощущение тревоги.
— Ты и выглядишь неважно, а впрочем, я тебе об этом уже говорила.
— Я прекрасно себя чувствую.
— Рассказывай! Ты бледная и вся дрожишь.
— Рейчел! — одернула ее Рианнон. — Я не дрожу!
— Дрожишь, дрожишь. Все-таки хорошо, что с нами доктор.
— Он мятежник, позволь тебе напомнить.
— Ну и что, зато очень милый!
Джулиан усмехнулся. Он знал, что сразу приглянулся этой девчушке.
— Еще раз говорю, он мятежник.
Улыбка мгновенно исчезла с его лица.
— Да, ну и что!
— Он служит тем, кто погубил моего мужа и твоего брата. Я уж молчу о сотнях и тысячах других благородных людей.
— Это война, Рианнон. А он тоже благородный человек. Ты посмотри, как он заботится о нас. Между прочим, я очень рада, что он не попался в руки тех янки, которых ты прислала за ним и которые могли его убить.
— Рейчел! Я не хотела, чтобы его убивали. Он служит врагам, и его следовало захватить в плен!
— А он был так добр к тебе, хорошо же ты ему платишь! Вот ты заболела, а он всю ночь с тобой нянчился и не выспался, наверное!
После этого в разговоре случилась долгая пауза. Наконец Джулиан вновь услышал голос молодой вдовы:
— Он доктор и обязан помогать тем, кто страдает. Он давал клятву Гиппократа.
— Это все слова, а на деле он нянчился с тобой! — упрямо повторила Рейчел.
— Он враг.
— У тебя все вокруг враги. Мы живем на Юге, не забывай! А тебя, между прочим, все считают предательницей и изменницей, ну и что?
— Всех этих людей ввели в заблуждение. Но это еще не значит, что мы не правы. Неужели тебе так нравится рабство?
— Мне не нравится, но и многим южанам тоже! Я слышала, что генерал Ли хотел освободить всех своих рабов еще до войны!
— Не надо было отделяться от государства.
— А кто сказал, что правы мы, а не они? Если Юг проиграет войну, тогда да, все скажут, что им не следовало отделяться, что это была ошибка. Ну а если бы Великобритания выиграла у колоний войну за независимость? Ведь они тоже отделились от Великобритании! Так что это все… знаешь ли… с какой стороны посмотреть. Мы отделились, появились Соединенные Штаты, но думаешь, так легко всем подчиняться одному закону? В каждом штате своя жизнь и свои нужды. Нельзя всех мерить одной меркой…
— Рейчел!
— Ну что Рейчел? Это история!
— История пишется победителями, а победит, уж поверь мне, Север.
— Рианнон, где же твоя объективность?
— Прости, но гибель мужа заставила меня отказаться от такой роскоши, как объективность…
Рейчел не нашлась, что ответить, а потом просто сказала:
— И все-таки хорошо, что с нами доктор…
— Мятежник, разбойник и злодей, — холодно возразила Рианнон. — И если мне подвернется еще случай, я обязательно сдам его в руки властям. Живым или мертвым.
Джулиан услышал плеск воды. Рианнон, очевидно, дала понять своей родственнице, что разговор окончен и что она хочет наконец умыться.
