Она поднялась и подошла к двери, где стоял, опершись о притолоку, Брент.
— Можно пройти?
— Да, конечно. Я приказал сколотить ему гроб. Завтра устроим в госпитале скромную церемонию прощания. Здесь все относились к капитану с большим уважением.
— Гроб будет открытый? Я не хочу…
— Закрытый. Потом отпевание, и все.
— Спасибо. Он заслужил это. Он был замечательным человеком. Добрым, милым, любящим. Разве что одиноким…
— Одиноким?
Он отошел в сторону и открыл для нее дверь.
— Я не спала с ним, если вы на это намекаете, доктор, — мгновенно посуровев, сказала Мэри и вышла в коридор.
Она стала удаляться, зная, что сбила его с толку. Но он не дал ей насладиться победой, догнал и развернул лицом к себе.
— Вы с ним не спали? Это правда?
— Никогда не спала… — Подбородок ее вдруг задрожал, и она, смерив его гневным взглядом, добавила:
— Капитан Хендерсон не был моим любовником, он мой родной отец, ясно?
Брент скрипнул зубами от злости. Она нарочно ничего ему не говорила на протяжении всего этого времени. Очевидно, ей доставляло большое удовольствие выставлять его дураком. Она видела, что он мучается догадками, но молчала.
Его охватило бешенство. Эта женщина только что потеряла отца, человека, которого горячо любила, но она сама виновата, что разозлила его.
— Прекрасно, мэм. Значит, я не так сильно буду рисковать, когда вы пожелаете вернуть мне свой долг!
Она побелела, потом бросилась прочь, закрыв лицо руками.
— Мэри!
Она не обернулась.
— Свято место пусто не бывает, а? Похоже, эту камеру здесь держат специально для представителей рода Маккензи.
Джулиан стоял у окна и уныло наблюдал за улицей, по которой спешили по своим делам прохожие и проезжали двуколки. Он слышал, что раньше здесь сидела конфедератка Роза Гринхау и каким-то образом умудрялась передавать из тюрьмы разведывательные донесения.
Он живо обернулся, услышав знакомый голос. Сидни бросилась ему на шею, и он крепко прижал ее к себе, а потом чуть отстранил и залюбовался. Она не изменилась. Разве что еще больше похорошела. Индейская кровь придавала ее красоте необычный колорит. Зеленые глаза, унаследованные от Матери, удивительно контрастировали с иссиня-черными роскошными волосами, доставшимися ей от предков отца — семинолов. И еще… Перед ним стояла уже не девчонка-сорвиголова. Война заставила ее повзрослеть.
— Значит, я оказался именно в том месте, где сидела и ты?
— Именно! То самое! У семейства Маккензи в этом заведении есть свои маленькие привилегии. Учти, не каждый здешний узник может похвастаться одиночкой!
— М-да… Привилегии… — Он скрестил руки на груди и вдруг заулыбался. — Так ты вышла отсюда, выскочив замуж за янки? Ай-ай-ай, Сидни!
Та фыркнула.
— По крайней мере я с помощью замужества вернула себе свободу, а ты, женившись на янки, тут же угодил в плен!
— Твоя правда, сестренка, — признал Джулиан и рассмеялся.
Между тем улыбка исчезла с лица Сидни.
— Я слышала, что Джесса опять ранили и что ты его оперировал. Это правда?
— Он уже поправляется.
— И ты делал ему операцию?
— Я… Надеюсь, ты не желала ему смерти, а?
— Господи, что ты несешь! Конечно, нет! — вскричала она и тут же покраснела. — Мы подружились… больше чем просто подружились в Ричмонде. Когда его ранили в первый раз и взяли в плен. Я ухаживала за ним, поставила на ноги… Кстати, он хорошо знает Йена.
— Еще бы! Они соревнуются друг с другом за право считаться самым доблестным героем кавалерии янки.
— Он был для наших очень важным пленником. Как раз тогда шли переговоры о том, чтобы обменять его на Джерома, который сидел в этой самой тюрьме. Но в последний момент все сорвалось, и Джесса обменяли на другого. А Джером… ты знаешь его… он не собирался задерживаться здесь надолго. Он и несколько других южан устроили побег. Джесс обо всем дознался, явился ко мне и сказал, что, если я не останусь в Вашингтоне вместе с ним, он выдаст Джерома. Я, конечно, пришла в ярость, но он не оставил мне выбора. И я согласилась, а его вскоре вновь вызвали в действующую армию. Первое время я слонялась без дела, а потом стала бывать в тюрьме, приносила арестантам передачи, делала им перевязки. Ну и… постепенно… так получилось, что я стала передавать на волю кое-какие сведения… полезные для нас.
