Она вернулась в ресторан.
— Удачно? — спросил Адам.
Селма покачала головой и взяла свой бокал. У нее дрожали руки. Адам прищурил глаза, внимательно наблюдая за подопечной. Затем, взяв бокал из ее руки, поставил его на стол.
— Извини нас, пожалуйста, — сказал он, обращаясь к Инди. — Пошли. — Держа молодую женщину за руку, Адам провел ее по ступенькам в затененный сад, подальше от веранды ресторана.
— Что случилось? — спросил он, повернув ее лицо к себе.
— Его нет на работе, — ответила та дрожащим голосом. — Он должен был бы уже вернуться с того совещания, о котором говорила секретарша.
— Возможно, он на ужине где-нибудь. Сейчас всего только половина седьмого.
— Я знаю. Но не могу не волноваться. Вдруг с ним что-то случилось.
Селма закрыла глаза и тяжело вздохнула. Вдруг она почувствовала, что Адам обнял ее и прижал к груди. Она замерла в объятиях, прижавшись щекой к его плечу.
— Зачем ты это делаешь? — прошептала женщина, но не отстранилась, а, наоборот, прижалась еще теснее.
— Я не думал об этом. Получилось как-то само собой, — непринужденно ответил он.
Тон выбран удачно — в данный момент как нельзя более кстати легкость, мягкая ирония, юмор.
— Ты всегда умел хорошо обнять. — На этот раз ее голос дрожал от волнения куда более приятного свойства, нежели пять минут назад.
— А ты всегда, как мне казалось, хорошо чувствовала себя в этих объятиях.
Боже, какое блаженство стоять так близко к нему. И какое безумие ощутить волну желания, накатившую на нее вдруг. Ведь понятно, что это его движение — всего лишь утешительный жест. Адам всегда был добрым малым, который спасал несчастных лягушек и девиц, попавших в беду.
Селме потребовалась вся ее воля, чтобы оторваться от груди когда-то любимого человека. Тело и сердце желали его. Победил рассудок. Женщина слабо улыбнулась.
— Нам следует вернуться в ресторан, а то твоя приятельница, наверное, ломает голову, куда это мы запропастились.
— Инди большая девочка, найдет, чем занять себя, — ответил Адам.
И оказался прав. За их столиком было весело и шумно — подсели знакомые Инди, и она не скучала.
Ужин и беседа за столом, к счастью, отвлекли Селму от грустных мыслей. Еда была необыкновенной и очень вкусной. Но нужно еще раз попытаться дозвониться до папы.
Когда в трубке вдруг раздался его голос, Селма почувствовала невероятное облегчение.
Обоюдная радость дочери и отца не давала им возможности говорить взвешенно и разумно. Но главное выяснилось: они живы. Оба понимали: в разговоре надо быть осторожней. Поэтому о сумочке и паспорте дочь не сказала ни слова.
Когда Селма вернулась в ресторан, подавали десерт. Адам вопросительно посмотрел на нее.
— Дозвонилась наконец, — сказала она, садясь рядом. — По словам папы, все под контролем.
— Ну и прекрасно. Тебе уже легче?
— Немного.
Обратно они возвращались в кромешной темноте, но Адам уверенно вел машину по извилистой дороге.
— По голосу, конечно, трудно судить, но все же, каким отец тебе показался? — спросил он.
— Да вроде ничего. Трудно сказать, не видя человека. Я чувствовала себя круглой дурой, пытаясь говорить завуалированно. Отец, к сожалению, ничего не сказал о возможности моего возвращения. Видимо, полиция сейчас разбирается с этой историей.
— Прошло всего два дня, — заметил Адам.
— Я знаю.
Он взглянул на Селму.
— Сменим тему. О чем вы разговаривали с Инди, когда я выходил звонить? Я понял, что бывшая миссис Симмонс не сказала, кто она.
Так. Началось.
У экс-миссис Симмонс участился пульс. Находясь наедине с мужчиной его типа, от вопросов не спрятаться.
— Нет. Я думаю, ты заметил, что девочка влюблена в тебя. Она даже пыталась отвадить меня от вас обоих.
— Понятно, — прозвучал ровный голос, не окрашенный никакими эмоциями.
— У бассейна я случайно услышала, как она обсуждала со своей подругой твои безграничные мужские достоинства.
— Польщен. Надеюсь, ты открыла им глаза на правду?
— Нет. Но соблазн был. Особенно после того, как он решили, что бывшая жена господина Совершенство — просто круглая дура.
— И как же тебе удалось сдержаться?
— Я нырнула в бассейн. Вода была божественной.
— Разумно. Потом ты увидела девушку со мной в ресторане. И, когда я вышел позвонить, не удержалась от того, чтобы не насолить ей. Рассказала бедняге, что я пригласил тебя пожить со мной в доме Тейлоров, намекая, конечно, на долгие ночи, полные любви и страсти.
