Райан вставил ключ в замок зажигания, но не завел машину, потому что увидел, как внимательно Лорен смотрит на его кольцо с леопардовой головой.
– Ты замужем? – спросил он, опережая ее расспросы.
Немного поколебавшись, Лорен ответила, прижимая к себе Игги:
– Вдова.
Райан давно заметил у нее на руке широкое обручальное кольцо. Странно: Осгуд Уинтроп лег в могилу много лет назад, а она по-прежнему носит подаренное им кольцо. В пылкую любовь молодой женщины к семидесятилетнему старику Райан не мог поверить при всем желании.
Он запустил двигатель и помчался к Гросвенор-сквер. Лорен увлеченно ворковала с Игги и не обращала внимания на бешеную скорость. «А ведь, пожалуй, это все, что мне нужно», – неожиданно подумал Райан. – Быстрая машина и женщина, не задающая вопросов!»
– Спокойной ночи, Игги, – сказала Лорен, когда Райан подвез ее к дому и распахнул дверцу. – А кстати, почему ты вернулся? – спросила она уже в лифте.
Черт, он совсем забыл про Виолу!
– Виола просила передать тебе, что она уехала в Париж. Ей захотелось сменить обстановку.
Лифт остановился. Райан забрал у Лорен ключ и сам отпер дверь. Она не приглашала его зайти, но он последовал за ней без спросу, и Лорен не возражала. На ее лицо вернулось задумчивое выражение – с таким же выражением она говорила о брате.
– Не беспокойся за Виолу: без него ей будет только лучше. – Райан усмехнулся. – Согласись, Мутси и Клайв разыграли для нас забавный спектакль. Демпстер сделал бы из этого конфетку, если бы увидел.
Оба припомнили идиотскую сцену и дружно прыснули.
– А ее действительно арестовали на ступеньках музея? – спросила Лорен.
– Представь себе! Мутси – мастерица бросать вызов обществу.
– Спасибо за помощь. Не знаю, чем бы все кончилось, если бы не ты. Росс Бенсон и Найджел Демпстер уже направлялись в оранжерею. Если бы они увидели Мутси и Клайва…
Райан небрежно пожал плечами:
– Еще один скандал – и с вашей галереей было бы покончено. Вам следует тщательнее отбирать художников.
– Сама я никогда не выставила бы работы Клайва. Но у меня не было выбора: он уже числился у Виолы в графике. – Лорен задумчиво помолчала, потом снова повернулась к нему. – Ты, наверное, слышал о прошлогоднем скандале с поддельными картинами. Интересно, ты стал бы после этого рекомендовать мистеру Гриффиту кого-нибудь из художников, выставляющихся в «Рависсане»?
– Думаю, что не стал бы. Если вы снова найдете неизвестные работы какого-нибудь мастера и будете выставлять их, изучите предварительно историю вопроса. Еще один провал – и «Рависсану» придет конец.
– Однажды в Нью-Йорке я видела поддельного Сальвадора Дали. Он вообще легко ставил свои подписи на чистой бумаге, а теперь всякие проходимцы малюют на них невесть что и заявляют, что это подлинники Дали.
– Именно поэтому его оригиналы со временем не подорожали. Конечно, они по-прежнему приносят миллионы, но не так много, как могли бы. Если бы он позаботился о защите своих авторских прав, оригиналы его работ стоили бы сейчас астрономические суммы. Пусть это станет для вас уроком.
– Мы усовершенствовали систему проверки. Больше это не повторится.
– Боюсь, все не так просто. Насколько я знаю, полиция до сих пор расследует историю с подделками. Виола считает, что смерть ее мужа не была случайностью. Она подозревает, что Арчер собирался рассказать властям, кто за всем этим стоял, вот ему и заткнули рот.
– Ты в это веришь? – спросила Лорен, удивляясь, почему Виола не делилась своими опасениями с ней.
– Все возможно. Такие подделки приносят миллиарды долларов в год. Обычно, когда речь идет о таких бешеных деньгах, преступники ни перед чем не останавливаются.
– Спасибо за предупреждение. Впредь буду осторожнее.
– Лорен… – Райан взял ее за плечи и внимательно посмотрел в хрустально-голубые глаза. – А ведь я не ошибся. Мне недаром показалось, что твое лицо мне знакомо. Ведь ты – дочь Каролины Армстронг!
Она отшатнулась, на лице ее появилось недоуменное выражение.
– Откуда ты знаешь мою мать?
– Я встречал ее в Марракеше – давным-давно. – Райан не стал развивать эту тему.
– Я не виделась с матерью уже больше семнадцати лет, – негромко произнесла Лорен.
