Мне становится страшно при одной лишь мысли, что придется с кем-то делить тебя.
— Но почему? — Кенде не удалось скрыть удивление.
Капитан «Красавицы» улыбнулся:
— Ты вряд ли сможешь понять это?
— Постараюсь.
Она схватила его за руку.
В умирающих лучах закатного солнца их взгляды встретились, и Кенда почувствовала, как под влиянием его обаяния у нее все растаяло внутри.
— Что ж, попробую объяснить, — согласился Джон, и затем на какое-то время умолк. — Понимаешь, Кенда, непременно найдутся люди, которые будут убеждены, что я воспользовался твоей беззащитностью. Ты так много времени провела в полном одиночестве, что, вполне естественно, влюбилась в первого мужчину, спасшего тебя. Поверь, многие сочтут, что от тебя нельзя ожидать того, чтобы ты вела себя, как женщина, прожившая всю жизнь в цивилизованном обществе. И тебе будет стоить больших усилий убедить их в обратном. Мир, в котором ты провела последние семь лет, сильно отличался от того, что окружает типичную современную женщину. Возможно, лишив тебя девственности, а по существу, просто украв твои чувства, твою любовь, я тем самым значительно затруднил твое возвращение в цивилизованный мир.
Кенда пришла в полное смятение:
— Джон, надеюсь, ты сам не веришь в то, что говоришь? Неужели ты всерьез полагаешь, что украл то, что я отдала тебе по своей воле?
Ничего не сказав в ответ, он отвернулся от нее и принялся за такелаж основного паруса. Несколько минут Кенда молча наблюдала за его действиями, а затем спустилась вниз, в каюту. Господи, неужели Джон позволит сомнениям и словам каких-то чужих, посторонних людей ворваться в благословенный мир их счастья? Он женился на ней, открыл для нее мир физических наслаждений, став ее мужчиной, и после всего этого еще может сомневаться в чем-либо! Нужно заставить преодолеть его эти страхи, но как это сделать за него?! Это то, с чем Джону придется бороться в одиночку. Сама судьба соединила их посреди безграничных океанских просторов, так какие могут быть сомнения, какие «если». «… В первого мужчину, спасшего тебя?!» Но ведь им оказался не кто-нибудь, а именно Джон!
Тщательно расправив простыни, она подмела и вымыла полы, а затем пошла на камбуз и занялась приготовлением легкого ужина из фасоли, бисквитов и фруктов. Если мужу удастся наловить рыбы, то из нее получится еще и прекрасное жаркое. Если нет, то им придется довольствоваться тем, что она поставила на стол.
Джон принес рыбу и положил ее в раковину.
— Я уже очистил ее на палубе, — пробормотал он, — хочешь, я ее и приготовлю?
Кенда отрицательно покачала головой. Капитан «Красавицы» собрался уже было выйти, но затем, резко повернувшись в ее сторону, не без раздражения сказал:
— Так и знал, что ты не сможешь меня понять. Именно поэтому я и боялся обсуждать с тобой этот вопрос. Единственное, что по-настоящему беспокоит меня, Кенда, так это то, что в один прекрасный день ты будешь с сожалением оглядываться на свое прошлое.
Его слова потрясли миссис Тейлор до такой степени, что она взорвалась.
— Ну, конечно же, а как же иначе?! — Ей хотелось побольнее задеть его за живое, как бы в отместку за его слова, которые только что больно ранили ее. — Так знай, это может произойти гораздо скорее, чем ты предполагаешь.
Джон стремглав вылетел из камбуза. Кенда слышала, как он сердито затопал по палубе. Поставив на газовую плиту сковородку, она в сердцах бросила на нее рыбу, хвост которой свесился через край. Черт побери, почему они поссорились из-за такого пустяка? Кенда постаралась запихнуть все куски рыбы на сковородку, а когда ей это не удалось, со злостью швырнула вилку в раковину и устало плюхнулась на стул.
Приблизительно через час, все еще обиженно поджав губы, Джон присоединился к ней. Она молча подала ему тарелку, и он демонстративно сухо поблагодарил ее. Не говоря ни слова, оба принялись за еду. Капитан «Красавицы» несколько раз вяло поковырял вилкой в своей тарелке.
— Рыба не прожарена, бисквиты сожжены, и я вообще не понимаю, что ты умудрилась сделать с фасолью. Но в остальном ужин превосходен, — язвительно прокомментировал он.
