Флоренс еще раз обменялась взглядом с четвероногим спутником на заднем сиденье.
— Он ужасно мил. Хиггинс от него будет в восторге. Правда, ничего не могу сказать о Чарли Брауне, хоть он и наш домашний кот.
— Монти любит котов. У нашей кошки несколько недель назад появились котята, и Монти, пока Мелисанда ходила гулять, приглядывал за корзинкой.
— Мелисанда — кошка?
— Да. Ваша мама знает, что мы к ней едем?
— Да. — И Флоренс добавила: — Мои братья вернулись домой на каникулы.
Вновь воцарилось молчание, нарушаемое лишь урчанием мотора. Они выехали на шоссе А303, почти пустое, поскольку было еще довольно рано. Флоренс, откинувшись на спинку удобного сиденья и ощущая на шее теплое дыхание пса, чувствовала себя счастливой и, воспользовавшись паузой, стала размышлять почему. Ехать в «роллс-ройсе» уже наслаждение, но дело было не только в этом. Ей нравилось общество мистера Фитцгиббона, и хотя он ничего особенного не предпринимал, чтобы доставить ей удовольствие, ей с ним было хорошо. А ведь она привыкла к мысли, что она его недолюбливает и просто принимает как должное.
Флоренс рискнула заметить, что можно повернуть в Спаркфорде, и добавила:
— Ох, простите, вы же приезжали к нам с мистером Уилкинзом. — Не дождавшись ответа, она спросила: — Вам нравится эта часть Англии?
— Да, очень. Из Лондона сюда легко попасть, и невдалеке от основной дороги великолепные сельские места. — Свернув с магистрали, он направился в Шерборн по неширокому шоссе. Вскоре шоссе сменилось узкой деревенской дорогой, по обеим сторонам которой на живой изгороди распускалась листва, возвещая о начале лета.
Гассидж-Толлард лежал в низине; когда машина съезжала с холма, Флоренс увидела крыши знакомых домов и с облегчением вздохнула.
— До чего же приятно возвращаться домой! — воскликнула она.
— Жалеете, что согласились на эту работу? — резко спросил мистер Фитцгиббон. — Вам не нравится у меня работать?
— Конечно, нравится. Работа замечательная. Вот если бы получше узнать вас… — она запнулась и густо покраснела. — Простите, сама не понимаю, как у меня это вырвалось.
— Если когда-нибудь поймете, дайте мне знать. — К счастью, он на нее не смотрел. — Дом викария за церковью, по дороге немного вперед, да? — Он говорил как ни в чем не бывало, и она уже подумала, что он не расслышал ее последних слов. Хотя вряд ли, ведь он же на них ответил… Просто глупые замечания быстро забываются.
— Вот мы и прибыли, — весело объявила она и взглянула на часы.— Всего за час двадцать пять. Вы были правы.
— Ну конечно же, — без тени самонадеянности подтвердил он.
Не успела Флоренс подойти к двери, как ей навстречу вышла мать, а за ней следом — двое братьев. Сквозь них протиснулся Хиггинс и с веселым лаем прыгнул на девушку.
— Привет, мамочка… мальчики, — выдохнула Флоренс. — Это мистер Фитцгиббон.
Неторопливо следуя за ней, он вместе с Монти остановился, и хозяева направились к нему.
— Вы уже встречались, — продолжала Флоренс, обращаясь к матери. — А это мои братья: Том и Ники. А это Хиггинс…
Хиггинс уселся напротив Монти и, склонив свою старую голову, стал осторожно обнюхивать собачонку.
— О, прекрасно, они подружатся, — произнесла миссис Нейпир. — Заходите, кофе ждет. Как доехали?
Она повела гостя в дом, а мистер Фитцгиббон с изысканной вежливостью отвечал на вопросы и, когда речь зашла о кофе, заявил, что больше всего на свете любит пить кофе на кухне.
— Дело в том, что я готовлю ланч, и мы могли бы поговорить, пока я стряпаю. — Миссис Нейпир одарила его благожелательной улыбкой. — Садитесь здесь. — Она предложила ему виндзорское кресло у чисто выскобленного деревянного стола. — Мы частенько собираемся на кухне, особенно зимой. Это хороший старый дом, но у нас открытые камины и никакого другого отопления нет. Часами приходится подкидывать уголь, чтобы обогреть гостиную.
За разговором она налила кофе, а Флоренс подняла кувшин с горячим молоком.
— Черный или с молоком? — поинтересовалась девушка, с удовольствием прислушиваясь к неумолкавшей матушке, к ее привычной мягко льющейся речи. Очень жаль, подумала Флоренс, если ему это не по нраву.
