— Думаю, что да.
Он покачал головой.
— Так не годится. Вы должны быть полностью уверены. Или это уже моя обязанность — убеждать вас в этом любыми доступными мне способами? Доказывать вам, что я буквально лез из кожи вон, лишь бы удержать вас здесь, поскольку хотя и смутно, но уже тогда чувствовал, что нельзя отпускать вас от себя? Что всячески стремился держать вас в имении под своим неусыпным взором? Что вполне умышленно солгал вам про свой контракт с Эрнстом и умолчал про его первое завещание? Что безумно ревновал вас к Полу Беллу, и это было заметно буквально каждому, кто, в отличие от вас, все еще сохранял способность замечать подобные вещи? Что имея вас в качестве своего делового компаньона, я был вполне доволен судьбой и оставался бы таковым до конца дней своих? Что… Ради Бога, Вирджиния, неужели нужно и дальше продолжать? Или вы и так уверены в том, что все это время я словно отбывал тюремный срок, изнывая от любви к вам? Вы в этом уверены?
Они встали, и Вирджиния постаралась сделать так, чтобы изгиб ее тела как можно полнее соответствовал контурам фигуры Ингрэма. Обеими руками обняв его затылок, ока пригнула его к себе и, пожалуй впервые в своей жизни испытывая настоящее возбуждение, пробормотала с напускной, ироничной скромностью:
— Я думаю… если ты поцелуешь меня… так, как один лишь ты умеешь это делать, тогда я буду уверена — сейчас и во веки веков.
Еще долго они стояли так, плотно прижавшись, а их руки, губы, произносившие разрозненные, неоконченные фразы, все выспрашивали и убеждали, выясняли и уверяли, словно удовлетворяли некую тайную потребность, которую они сами же так долго прятали друг от друга.
Они уже повернулись, чтобы идти, и в этот момент Ингрэм ловким движением пальцев выхватил из пучка на затылке Вирджинии удерживавший его гребень; когда же волосы рассыпались, он умелым жестом разметал их по ее плечам. Явно довольный своей работой, он заметил:
— А тебе известно, какая ты красивая? И еще знаешь, что я тебе скажу? Что мне очень хочется привнести некоторые дополнения в сказочный репертуар этого помешанного на фольклоре района, жители которого из поколения в поколение передают все эти предания насчет листков липы, приворотного зелья и прочего? Например, как тебе понравятся такие варианты: вскарабкаться на Зигкрейс в обществе непокорной и даже неистовой Рейнской девы; или заниматься с ней любовью на вершине горы; или в полночный час выхватить из ее волос гребень — и для чего все это? Для того, чтобы окончательно покорить сердце пленительной Лорелеи! Ну, как тебе подобное дополнение к нынешнему набору самых надежных примет старых кумушек?
Вирджиния еще плотнее вжалась в изгиб обнимавшей ее руки.
— Боюсь, что история про липовый листок звучит все же поубедительнее, — пробормотала она. — И потом, как ты собираешься заставить людей поверить в то, что для достижения заветного результата им вовсе не нужно обращаться к приворотному зелью?
— Как? Разумеется, основываясь исключительно на сегодняшнем примере! Впрочем, кому понадобится какой-то любовный напиток, когда есть это? — проговорил Ингрэм и снова поцеловал ее.
