Люсинда обернулась, удивленная и разгневанная одновременно, высвобождая локоть. Она увидела перед собой чью-то широкую грудь в застегнутом на все пуговицы пальто – и подняла глаза выше.
– Простите! – Высокий джентльмен удивленно смотрел в ее разгневанное лицо. Смущение и раскаяние отразились в его лице. Глубоким голосом он сказал: – Простите великодушно, мэм! Я не видел, что вы здесь стоите. Я загляделся вот на тот экипаж и… Позвольте мне помочь вам. Из-за меня вы все уронили.
– Я справлюсь сама, благодарю, – ледяным тоном ответила Люсинда.
Но джентльмен уже наклонился, чтобы поднять связки книг. Он кинул на нее проницательный взгляд:
– У вас есть все основания считать меня неповоротливым увальнем, – откровенно признал он. – Умоляю, ругайте меня нещадно, как только пожелаете.
Вначале Люсинда была слишком разгневана, чтобы хорошенько разглядеть его, но теперь она посмотрела на незнакомца более внимательно. У него было худое, красивое лицо, очень загорелое. Он разглядывал ее изучающе, так что ей стало не по себе. Она слегка покраснела.
– Я не желаю ругать вас, – проговорила она.
– Это ваше законное желание. Умоляю: не позволяйте тому ничтожному факту, что мы с вами незнакомы, подавлять ваши лучшие инстинкты. Оставьте церемонии и отнеситесь ко мне как к своему младшему брату, когда он надоедает вам, – любезно предложил джентльмен. – Уверяю вас, у меня достаточно стойкости, чтобы выдержать любую бурю.
Люсинда могла воочию убедиться в этом. Он был превосходно сложен. Она никогда еще не видела такого гиганта.
– У меня никогда не было брата, – пробормотала Люсинда.
– О, простите. В таком случае, вам никогда не приходилось наслаждаться этой привилегией старшей сестры. – Его серые глаза смеялись и как бы приглашали вместе повеселиться в этой ситуации.
Где-то в душе Люсинда отозвалась на его приглашение и расслабилась.
– Но у меня есть тщеславный и самовлюбленный кузен, – продолжала Люсинда, – и все же даже он не засматривается, когда ему предстоит поставить ногу где-либо на улице.
– Ну вот, это уже гораздо лучше, – сказал джентльмен. – Вы можете представить, что я – ваш незадачливый кузен, и начать ругать меня последними словами безо всякого стеснения.
– Вы – искуситель и насмешник, – улыбнулась Люсинда, принимая из его рук свои книги.
– Моя мать говорила мне это так часто, что я не могу припомнить сколько раз, – признался он.
– Она права, – заметила Люсинда, собираясь продолжить путь. Она вежливо протянула ему руку. – Благодарю вас за помощь. Я тоже должна попросить прощения: ведь я довольно неожиданно остановилась на вашем пути. Иначе мы не столкнулись бы, я убеждена.
– С моей точки зрения, это было бы для меня несчастьем. – Джентльмен задержал ее руку, глядя сверху вниз в ее улыбающееся лицо. – Надеюсь, мы встретимся вновь – в менее неловких обстоятельствах. Я – Гектор Элленис, лорд Пемброук. Теперь вы можете всем своим знакомым рассказать, какой я неловкий малый. Люсинда рассмеялась.
– В самом деле! Теперь эта история станет гораздо интереснее, сэр. А я – леди Люсинда Мейз. – Она мягко высвободила свою руку, про которую, казалось, лорд Пемброук забыл. – А теперь мне пора. Вот мой экипаж.
Лорд Пемброук посмотрел на экипаж, который как раз подъезжал к тротуару. Он отметил его достоинства, а также разряженного в парадную ливрею кучера. Махнув ему рукой, чтобы тот оставался на месте, лорд Пемброук сказал:
– Позвольте мне исполнить эту почетную миссию, миледи. Это – самое меньшее, чем я смогу восполнить свою неповоротливость. – Он открыл дверь экипажа и протянул ей свою огромную руку.
Немного поколебавшись, Люсинда позволила ему помочь ей сесть в экипаж. Усевшись и положив рядом связки книг, она кивнула ему, и лорд Пемброук закрыл дверцу. Экипаж тронулся, а лорд Пемброук глядел вслед, коснувшись полей своей бобровой шляпы, Люсинда инстинктивно ответила на его прощальный жест, подняв руку.
