Она в недоумении посмотрела на него и сказала с иронией: — Я, наверно, должна быть бесконечно благодарна за этот щедрый подарок.
— Я знаю, что это не похоже на то, к чему ты привыкла. Но надеюсь, ты скоро увидишь, что эти вещи теперь подходят тебе больше всего того, что ты носила раньше.
— Я попробую, и проверим, насколько ты прав. — С этими словами она вытащила юбки.
Он слегка улыбнулся.
— Через пару недель ты уже сможешь выполнять некоторые обязанности.
Она подняла голову, но он уже выходил за дверь. Обязанности? О чем он, интересно, думает? Доить корову? Готовить? Может быть, он хочет, чтобы она нарубила дрова и принесла воды из ручья? О, и конечно же, его одежда! Он хочет, чтобы она стирала и гладила. Это же смешно! Она умела хорошо делать только одно дело и больше ничего. Он, наконец, очнется, когда она начнет выполнять свои «обязанности».
Он вернулся с дровами.
— Мистер, я не знаю ничего о том, что должна делать жена фермера.
Он сложил дрова на иол.
— Я и не ожидал, чтобы ты это знала.
— Тогда скажите, какие такие обязанности я должна буду выполнять?
— Готовить, стирать, гладить, ухаживать за садом.
— Я только что сказала…
— Ты умная. Ты быстро научишься. — Он подбросил Дрова в огонь. — Тебе не придется делать ничего слишком тяжелого, пока ты окончательно не поправишься, а произойдет это не раньше, чем через месяц.
Слишком тяжелого? Что это значит? Вместо того чтобы спросить, она решила еще раз укусить его побольнее. На ее губах появилась годами отработанная улыбка.
— А как насчет других обязанностей жены?
Михаил оглянулся. — Когда ты перестанешь воспринимать это как работу, мы к ним приступим.
Она была потрясена его откровенностью. Где тот фермер, который краснел и отскакивал от ее прикосновений? Разозлившись, она продолжала:
— Хорошо, мистер. Я буду делать все, что вы захотите. Я отплачу вам час за час, день за день с того дня, когда вы начали заботиться обо мне.
— А когда ты поймешь, что мы в расчете, ты уйдешь? Ты это хочешь сказать?
— Я вернусь в Парадиз и возьму то, что мне принадлежит.
— Нет, ты не сделаешь этого.
— Я обязательно сделаю это. — Она вытрясет деньги из Хозяйки, даже если ей придется содрать со старухи шкуру. Потом наймет кого–нибудь, кто сможет построить ей дом, похожий на этот, достаточно далеко от города, чтобы ей не слышать шума и не чувствовать вони, но достаточно близко, чтобы можно было покупать все необходимое. Она купит пистолет, большой пистолет, и много патронов, и когда какой–нибудь мужчина постучится к ней в дверь, она непременно воспользуется пистолетом, если, конечно, ей не нужны будут деньги. Тогда ей придется впустить его и обслужить. Но если она будет достаточно осторожна и умна, она сможет долго прожить на те деньги, которые заработала. И ей совсем не хотелось долго ждать этого. Она никогда еще не жила для себя, и это в ее мечтах было похоже на небеса.
«Ты осталась одна на неделю, — словно издеваясь, произнес тихий голос где то внутри, — и ты была несчастна, помнишь? Признай, что одиночество совсем не похоже на небеса. Да еще когда столько бесов составляют тебе компанию».
— Вы, может быть, заплатили очень дорого за меня, но вы не владеете мной, мистер.
Михаил внимательно и терпеливо смотрел на нее. Она была маленькой и слабой, но обладала железной волей. Это сквозило в ее дерзких голубых глазах и во всем ее поведении. Она думает, что сможет одержать над ним верх. Она ошибается. Он исполнял Божью волю, и, кроме того, у него были свои планы, которые все разрастались, но сегодня он сказал все, что должен был сказать. Пусть она все обдумает.
— Ты права, — прервал он молчание. — Я не владею тобой, но тебе не стоит убегать.
Они поели в противоположных углах комнаты. Она — на кровати, пристроив тарелку на колени, он — за столом. В комнате стояла тишина, и только дрова потрескивали в камине.
Ангелочек поставила тарелку на стол. Она дрожала, но упрямо отказывалась ложиться. Она пыталась понять его. Рано или поздно у нее это получится. Он ведь мужчина, не так ли? Он не может быть чем–то слишком сложным для понимания. Она разберет его по кусочкам.
