Платье из тонкой коричневой шерсти позволяло видеть нижнюю, блестящего шелка юбку, украшенную затейливой вышивкой. Будучи девушкой разумной, она надела под нее для тепла еще одну юбку из драгета — как-никак на дворе стоял декабрь, хотя вовсю светило солнце. Конечно, ей следовало бы надеть теплое пальто, но Порция решила, что один день можно обойтись и без него и накинула на плечи короткую, голубого шелка пелерину — подарок Оливера на Рождество. Тогда еще был жив его отец, и ничто не предвещало свалившегося на них несчастья.
— Хороший подарок я тебе сделал, — заметил с гордостью Оливер. — Голубой цвет очень подходит к твоим глазам, и волосы от него становятся еще ярче. Сегодня глаза всех мужчин будут устремлены на тебя.
Порция оглядела себя в маленькое зеркало. Пропустив мимо ушей последнее замечание брата, она согласилась с ним, что голубой цвет идет ей — глаза кажутся синее, а рыжие волосы ярче. Правда веснушки портят все впечатление, но она давно поняла, что от них нет надежного средства. Сколько раз она пыталась свести их, и все напрасно, пока наконец не решила, что они имеют свое преимущество — в сочетании с маленьким носиком и изящной фигуркой делают ее похожей на девочку.
Порция вспомнила кем-то сказанные слова: «Судя по вашей внешности и горячности, я думал, что вы гораздо моложе». Ах, да, это был тот ночной гость.
— Почему ты нахмурилась? — спросил Оливер.
— Так, пустяки, — ответила она с улыбкой.
Порция сдвинула набекрень маленькую плоскую шляпку, взяла большую меховую муфту и, еще раз оглядев себя в зеркало, пришла к выводу, что для незамужней женщины поместья Оверстед, Дорсет, она выглядит прекрасно.
Не менее элегантным был и Оливер в камзоле из темно-красного бархата и ботинках на высоких каблуках. Широкий плащ, нарядная муфта и напудренный парик придавали ему вид законченного городского щеголя.
Порция взяла брата под руку и очаровательно улыбнулась.
— Вперед, мой дорогой, — сказала она, — идем покорять Лондон.
Они направились в фешенебельную часть Лондона, и Порция постаралась выбросить из головы все заботы. Она полной грудью вдыхала свежий воздух и любовалась красивыми видами. Ей было приятно, что Оливер не пытается тратить деньги на всякие безделушки, которые то и дело попадались им на глаза, но внезапно он остановился перед витриной модного женского магазина.
— Ты ведь не взяла с собой маску? — спросил он.
— Конечно, нет. В это время года нет нужды прикрывать лицо от солнца и пыли.
— Но все вокруг в масках, и ты тоже должна ее носить. Оливер открыл дверь магазина, но Порция схватила его за рукав:
— Оливер, мне не нужна никакая маска!
— Нет, нужна, — с улыбкой настаивал он. —Я только что вспомнил, что в Сент-Джеймс-парке состоится большое гулянье. Там будет масса народа и даже сам король. Чтобы пойти туда, тебе нужна маска.
— Король? Но зачем маска?
— Зачем вообще все на свете? Так принято! Поколебавшись, Порция позволила брату втащить себя в магазин, где она выбрала простенькую, белую, прикрывающую все лицо маску на длинной палочке. Оливер настаивал на более оригинальной маске, но Порция наотрез отказалась.
— Не представляю, что мне делать с этой маской, — Лазала она, когда они вышли на улицу.
— Просто повесь ее пока за ленточку на запястье. И в парк. Там сегодня собралось все общество. Действительно, в парке Сент-Джеймс собралось все общество, весь двор. Деревья стояли голыми, а цветы еще не распустились, но пестрые наряды, меха, сверкающие драгоценности восполняли этот недостаток природы.
Порция никогда особенно не интересовалась богатством и великолепием, но, увидев эту «ярмарку тщеславия», она была потрясена. Казалось, каждый из присутствующих надел свой самый лучший наряд. Все женщины были в роскошных платьях, мужчины в напудренных париках. Порция поделилась своим впечатлением с Оливером.
— Сюда приедут король и королева, поэтому все такие нарядные. Быть здесь это все равно что присутствовать при дворе.
— Никогда не думала, что увижу двор, — заметила Порция. — Надо смотреть во все глаза. Пруденс будет интересно послушать рассказ о наших монархах.