Любовь и испанцы - страница 31

Шрифт
Интервал

стр.

Дьявол в Испании, как и повсюду, в ту вулканическую, фанатичную эпоху был сексуальным козлом отпущения. Проходили серьезные дискуссии о том, как следует изображать его на картинах. Право дьявола на рога и хвост подверглось строгому испытанию, и в результате первые были по справедливости — на основании видения святой Тересы — оставлены у него на голове, а последний считался лишь вероятным, хотя и не бесспорным, отростком падшего ангела.

Инквизиция разоблачала колдуний, продававших своих юных дочерей, и обвиняла их в браке с дьяволом. Празднества в честь святого Иоанна, святого Петра, святого Иакова и даже в честь Пресвятой Девы служили благовидным предлогом для устройства оргий, особенно в отдаленных районах, где все еще процветало язычество. По словам Бернардо Баррейро, поверье о связи дьявола с проституцией использовали в своих целях местные seigneurs[37], которые наряжались чертями и в этом обличье перепортили многих юных деревенских дев. Баррейро описывает несколько таких случаев, утверждая, что «браки между дьяволом и деревенскими девушками были широко распространены в Галисии». Жертвы этих оргий почти всегда становились проститутками, и позже, если им не везло, попадали в руки властей и клеймились как колдуньи.

Колдовство сумело проникнуть даже в монастыри. У двух монахинь Королевского монастыря святой Клары де Алларис в Галисии в 1637 году возникли неприятности с Инквизицией, проведавшей о том, что они читали заклинания и выражали желание покинуть обитель. Зачинщицей скандала стала юная девушка, племянница одной из этих монахинь, которую воспитывали в монастыре до свадьбы. Кем был ее novio? Никто этого не ведал — даже сама девушка, поскольку о браке договорились родители,— но ей так хотелось узнать имя суженого, что она уговорила монахинь обратиться за помощью к одной надежной местной колдунье. Согласно официальным документам, старая карга потребовала от сестры Бернарды де Новоа-и-Табоада молиться святому Петру, а другую монахиню заставила погрузить ногу в ведро с холодной водой и произнести слова: Revela oculos meos[38]. Второй монахине пришлось пройти по кругу, восклицая: Abincola Sancti Petri[39], в то время как третья держала зажженную свечу. Все это было сделано, но долгое время ничего не происходило, пока наконец, проведя в этих неудобных упражнениях почти всю ночь, сестра Бернарда и ее спутницы не увидели — или решили, что увидели,— «на поверхности воды белый лик, возникший под гром барабанов». На привидении была надета странная шляпа.

По прошествии нескольких месяцев из Ла-Коруньи прибыл лейтенант, носивший шляпу того же фасона, что и ночной призрак в воде; он увез из обители племянницу монахини и женился на ней. Все это, видимо, произвело на святых сестер весьма сильное впечатление, и они, как говорят, заявили, что «предпочитают монашеской жизни замужество», и попросили двух колдуний помочь им незаметно выбраться из монастыря. Кто-то их выдал, и 23 октября 1636 года этих двух монахинь арестовали и отправили в Сантьяго. Их допрашивал трибунал Инквизиции, размещавшийся на том месте, где в наши дни стоит Отель Компостела. Дело слушалось in camera[40], и монахинь в конце концов отослали обратно в монастырь, потребовав от них шесть пятниц подряд поститься, а после этого каждую пятницу приносить покаяние. Видимо, легкость наказания и желание избежать ненужной огласки объясняются тем, что монастырь пользовался широкой известностью и многие монахини в нем происходили из знатных родов.

Это была эпоха «иллюминатов»>>{106}, то есть эротических псевдомистиков, и сексуальной вседозволенности.

В своей пьесе No Hay Peor Sordo[41] Тирсо де Молина упоминает о том, как трудно было найти doncella[42], сохранившую свою девственность. В La Tia Fiugida[43] Сервантес приводит список «восстановителей девственности» того времени. Тогда существовали не только донжуаны, но и донжуаниты, и о нарушении женщинами супружеской верности пишут Вилламедианс, Лопе де Вега, Гонгора>>{107}, Забалете, Киньонес Бенавенте, Салас Барда-билло и, конечно, остросатирический Кеведо


стр.

Похожие книги