– Что мне делать? Стоит подняться? Она же все-таки моя невеста.
– Оставь пока. Эви сильно опозорена.
– Еще бы. С такой-то семьей! – Пэн с отвращением посмотрел на кузенов. – Но я должен дать ей понять, что она не несет ответственности за этих идиотов.
К его великому удивлению, Уэрин вдруг улыбнулся и сказал:
– Вы то, что ей нужно, милорд.
Пораженный, Пэн уставился на Уэрина. Затем, покачав головой, перешагнул через скамью и отправился к ступеням. Он должен пойти к ней, и не важно, что при этом подумает ее брат. Она его невеста, он обязан быть рядом, когда ей плохо. Так что сейчас он пойдет и успокоит ее, черт возьми!
– Бедная моя девочка, – ворковала леди Стротон, гладя дочь по спине. Эвелин лежала на кровати, уткнувшись лицом в подушку.
– Какая я дура! – крикнула она.
– Нет, ни в коем случае! Ты прекрасна и очаровательна и так хорошо выглядела на свадьбе…
– Я упала в обморок! – Эвелин подняла заплаканное лицо в тот момент, когда в комнату тихо вошли Рунильда и Ганнора. Взглянув на их сочувствующие лица, она снова уткнулась в подушку.
– Ну… да, упала, – со вздохом согласилась мать и встала с постели. По шелесту платья было слышно, как она передвигается по комнате. – Давай мы тебя переоденем и вернемся на праздник.
– Переоденем?! – ужаснулась Эвелин и резко села на кровати. – Я не могу спуститься, мама! Я так унизила себя! – простонала она. – Боже, мне кажется, я умру со стыда!
– Вот именно, это только кажется, – подбодрила ее мать, встряхивая красное платье, отвергнутое ранее. – Неприятно, но таких случаев на твоем веку будет еще немало, поверь. Сейчас остается только идти вперед с гордо поднятой головой.
Она уверенно направилась к Эвелин. Две служанки следовали по пятам, очевидно, готовые насильно впихнуть ее в платье, если понадобится. Втроем они остановились у кровати и угрюмо уставились на Эвелин.
– Итак, дорогая. Это твой праздник, твоя свадьба. Одна-единственная… Дай Бог твоему супругу долгих лет жизни. И ты будешь на ней присутствовать.
Посмотрев на красное платье в руках матери, Эвелин собралась было возразить, но поняла, что это бесполезно. Все равно рано или поздно придется спуститься – так лучше уж покончить с этим прямо сейчас, чем откладывать. Тяжело вздохнув, она распрямила плечи и слезла с кровати, чтобы снять остатки порванного платья. В этот момент в комнату ворвался лорд Стротон.
– Папа! – взвизгнула Эвелин, закрывая руками тело в тонкой сорочке и поспешно прячась за матерью и служанками.
– С ней все в порядке? – требовательно спросил лорд Стротон.
– Папа! – снова воскликнула Эвелин, выглядывая из-за плеча Рунильды.
– Я, в конце концов, твой отец! – грозно высказался лорд Стротон, затем нахмурился. Вздохнув, он покачал головой, вытер слезы со щек Эвелин, насколько мог достать, затем обошел защитную «крепость» из трех женщин и похлопал дочь по плечам. Проигнорировав ее очевидное смущение, он сказал: – Эвелин, ты выглядела превосходно.
– О, папа! – Прикусив губу и всхлипывая, Эвелин прижалась к его груди.
– Полно, дочка. Поверь мне, жизнь на этом не заканчивается, – начал успокаивать он, похлопывая Эвелин по спине.
Она еще крепче прижалась к нему, чувствуя себя так же уютно, как в далеком детстве.
– Ну почему я не могу быть… изящнее?.. Платье порвалось у всех на глазах… такое могло случиться только со мной!
– Что ж, в этом я виноват, – с горечью ответил лорд Стротон и, увлекшись своими мыслями, хлопнул ее чуть сильнее, чем следовало.
– Ты? – Эвелин от удивления даже перестала хлюпать носом.
– Угу, – кивнул он. – Видишь этот шрам? Эвелин взглянула на его отметину у правого глаза, которая красовалась там, сколько она себя помнила.
– Да, это у тебя осталось после битвы при Белвилле.
– Вот именно… – печально подтвердил он, – Белвилл, но я никогда не рассказывал тебе, что именно произошло?
– Нет…
– Нет – потому что пережил страшный позор. А ситуация вышла почти как у тебя: я заказал новую пару шоссов, хотел произвести впечатление на твою маму. Но они, черт бы их побрал, оказались совсем не по размеру, а я был слишком горд, чтобы признаться и попросить портного переделать. Я твердо решил любой ценой впихнуть себя в них. – Он сморщился от воспоминания. – И вот, натянув шоссы, я отправился в Куормби свататься. По пути ввязался в ту самую битву – Белвилл был на нашей стороне, и я захотел помочь, а заодно немного размяться, поэтому присоединился к ним. Битва почти подходила к концу, как вдруг мои шоссы треснули по швам. Ну, я тут же инстинктивно прикрыл рукой свое хозяйство, а лорд Айверс, вовремя подоспев, нанес мне удар. – Отец с омерзением дотронулся до шрама. – Это было так унизительно, ты и представить себе не можешь! Чертов Айверс потом еще несколько месяцев потешался, всем рассказывал эту историю и хохотал как идиот до тех пор, пока я наконец не убил его в сражении при Ипсуиче. Эвелин содрогнулась.
