В таком «потребительском» состоянии, лишенном всякой ценностной ориентации, и происходит формирование новой личности. Там, где дети получали достаточно питания, внимания и любви, они росли, а там, где эти компоненты отсутствовали, по сути, не было роста. В результате образуется совершенно индивидуальная картина наличия и отсутствия тех или иных составных частей личности. «Бывшие дети», мы соответствуем той стадии развития, где подвергались негативному воздействию, где нами пренебрегали, не давая естественной подпитки. Если в раннем детстве человек был лишен родительской любви, то в нем и сейчас проявляется соответствующий «элемент», порой делающий своего взрослого хозяина похожим на голодного, запуганного, одинокого ребенка. Если человека обидели, нанесли ему травму или злоупотребили его доверием в период полового созревания, то в нем до сих пор скрыта частица, воспринимающая мир и человеческие отношения с позиции обиженного подростка. Чем продолжительнее и болезненнее был наш прошлый опыт, тем сильнее его влияние на нашу сегодняшнюю жизнь.
Рассмотренное выше нагляднее представить на примере большой семьи. Каждый раз, когда в процессе естественного роста человек переживает обиды, недостаток внимания или даже травмы, одна часть его личности останавливается в душевном (эмоциональном) развитии и как бы отделяется. Впоследствии внутри него формируется огромная «семья» из младенцев, маленьких детей, подростков, молодых людей и т. д. У взрослого человека истинная полнота чувств блокируется там, где в нем «застрял» ребенок, по-детски реагирующий на происходящее. Он тоскует по родителям, а не по сильному, свободному и зрелому партнерству. Он стремится к безграничному растворению в другой личности, у него отсутствует четкое «Я» для индивидуальной встречи с партнером.
Мы хотим осознанно действовать и все решать самостоятельно, но сидящий в нас ребенок автоматически рассматривает мир с позиции прежней, застывшей в его подсознании ситуации, проецирует давние заблокированные чувства и эмоции на новые отношения и на своего партнера. Следовательно, мы неосознанно снова и снова повторяем «детскую» модель поведения и детские реакции. Если человека в детстве наказывали физически, он подсознательно снова ищет партнера, который бы его бил. Дети алкоголиков часто женятся на алкоголичках. Айсберг старого опыта проявляется, таким образом, задолго до возникновения самой проблемы и программирует ее.
Ребенок, сохранившийся внутри нас, способен неожиданно проявиться в любых ситуациях. Я сталкивалась с таким явлением, когда по мере сближения с партнером женщины перестают серьезно воспринимать мужчин. Несмотря на высокое социальное положение или профессиональные достижения партнера, логика женщины такова: «Да будь он хоть китайским императором! Если он рядом со мной, то для меня он просто мальчишка». Такие женщины интуитивно чувствуют, что за внешностью ученого мужа или политического деятеля скрывается ребенок. Несмотря на всю солидность мужчины, по мере сближения партнеров это проявляется все отчетливее.
Каким бы сильным ни было наше стремление встретить идеал, чтобы обрести гармонию, мы несем в наши отношения старый и тяжелый груз болезненных, оскорбленных чувств — и в результате, сами того не осознавая, находим идеального партнера в лице человека со сходным жизненным опытом. Иными словами, того, чья подводная часть айсберга соответствует нашей. Соответственно, рано или поздно его скрытые недостатки сталкиваются с нашими, «вырывая» нас из состояния влюбленности, вызывая в нашей душе страх, сомнения, неуверенность и отчужденность.
Описанный диссонанс, возникающий из противоречия между верхней и нижней частями айсберга, по сути дела, и является решающей причиной разрыва между партнерами. Когда ко мне приходят женщины, имеющие явное намерение расстаться с супругом, никто из них не заявляет: «Я хочу развестись со своим мужем, потому что потеряла к нему всякий интерес». «Я испробовала все средства — так больше продолжаться не может» — вот что я слышу, и это слова страдающих людей. Те, с кем мне приходится беседовать на эту тему, всегда испытывают двойственные чувства. Они возмущаются и обвиняют во всем своих партнеров, но в то же время испытывают отчаяние от того, что им не удалось сохранить былые чувства. Они все без исключения, независимо от степени драматизма отношений, нуждаются в любви. Особенно остро такая ситуация проявляется тогда, когда супружеские пары приходят вместе. Я наблюдаю, как быстро их гнев и озлобленность сменяются отчаянием и сомнениями, они стремятся возродить былую близость и наладить отношения. Осознав эту близость, люди часто пугаются собственных двойственных чувств и противоречивых поступков.
