- Эй! - раздался голос Никодима стой стороны изгороди. - Как дела?
Тадеуш ответил ему только после хорошо рассчитанной и выдержанной паузы, чтобы слегка сбить спесь с виновника провала прошлой операции.
- Дела бывали и похуже.
И вообще он не собирался обсуждать с каким-то проходимцем без рода и племени свои мысли и чувства.
- Наслышан о твоём маленьком триумфе, - сдался Никодим.
- Тебе-то что?
- Да так. Слухи. В нашей скучной глуши любая драка — событие. Но ты прав: я не за этим ноги бил в такую даль. - Никодим хитро подмигнул. - На ведёрке лучку сговоримся за услугу, а? Как в прошлый раз.
Тадеуш мстительно осклабился.
- Харя треснет от чужого добра. Ты со мной ещё за прошлую отгрузку не рассчитался. Не находишь, приятель?
- Так ведь это... Накладка вышла. Не наша вина. Работу человек сделал честно.
- А мне нужен результат, а не работа. Вы там хоть школу спалите, мне по барабану. Будет результат — будет лук. Всё!
- Многообожаемый пан! - взмолился Никодим.
- Всё, я сказал.
В этот самый ответственный момент серьёзного взрослого торга Богдан вдруг открыл глаза. Первым делом он определил незнакомца с той стороны забора — сработали сторожевые рефлексы. А потом раскрыл рот и издал ранящий уши звук, очень похожий на сирену. С вышек тотчас замолотили пулемёты. Едва ли дикари разобрались, что к чему, и поэтому били наугад, по лесу. Никодим увидел в этом свой последний шанс. Он, как заяц петляя, пустился наутёк, к спасительной чаще. Не добежал он метров десять. Упал, сражённый безжалостной очередью.
Тут уж всё садоводство поголовно встало на уши. Гремели пустыми вёдрами, улюлюкали, бросали в воображаемого противника палки и камни.
- Кто это был? - заорал примчавшийся на шум пан Адам.
- Дикарь какой-то, - соврал Тадеуш, мысленно готовый к новому витку наказаний.
Но всё на этот раз обошлось. Мёртвого Никодима нашли в траве и признали в нём дикаря. По одежде, как он того и добивался. Бродят тут. А чего бродят? Сидели бы у себя в пещерах, никто бы им и слова не сказал. Закопали тело тут же, чтобы не доставлять лишней радости и пищи извечным врагам огородников — воронам.
На могиле дикарей опознавательных знаков не ставили, поэтому Тадеуш украдкой воткнул в свежий холмик ветку. Расскажет потом уборщице, где искать неудачливого предпринимателя. Может, найдётся живая душа, желающая пролить над ним слезу. Хотя, делая это, он мысленно вопрошал себя: зачем? То ли ему своих забот не хватает, чтобы с чужими возиться. О «медвежатниках» теперь придётся забыть и смириться с неизбежным. Или искать другой путь.
Глава 8
Урок истории проходил в обычном режиме. Никто больше не вспоминал о Тадеуше и его невесте. Чего о них вспоминать? Вот они, на разных партах. Далеко друг от друга. Богдан настороже, готовый к любым неожиданностям. Счастливый Патрик без побеждённого соглядатая, пока того ремонтирует папин ветеринар. Или пока другого не выпишут.
Скрипучий и противный голос Аманды плыл над аудиторией хищным коршуном:
- И тогда поляне пошли на них войной. Чтобы вернуть свои исконные пашни и освободить сородичей из-под гнета басурман. Долгих десять лет длилась война, и унесла она жизней многие тысячи. И конца той войне не было видно. И тогда сообразили старейшины, что одним полянам не справиться с бедой, и вступили они в союз с бесчисленной ордой чучумбеков. И обещали они поделиться с чучумбеками урожаем после победы.
Тадеуш почувствовал, что пол под его ногами зашевелился. Качнулась доска и отодвинулась в сторону. Из получившейся в результате повреждений дыры на него блеснули два взволнованных глаза с красными прожилками от бессонницы.
Что за ерунда? Никодима подстрелили. Уборщица пропала в то же день, заметая, видимо, следы, чтобы не спалить всю подпольную организацию. А это тогда, получается, кто?
Человек под полом тем временем продолжал активно действовать. Вот уже вторая доска была оторвана и сдвинута. Вот показалось его лицо со следами жизненного опыта, и высветился из темноты грязный палец, прижатый к губам — общепринятый сигнал, призывающий к соблюдению взаимной тишины.
