Через девять месяцев генерал Даву снова вступил в строй, на этот раз в составе Рейнско-Мозельской армии под командованием того же Моро. Он участвовал в обороне г. Келя, который, впрочем, был все же сдан австрийцам. Это событие знаменательно в судьбе будущего маршала тем, что там он познакомился с человеком, во многом способствовавшим изменению его судьбы. Речь идет о генерале Л. -Ш. Дезэ, о чьих военных дарованиях Бонапарт всегда отзывался с неподдельным восхищением. 22 марта 1798 г. в Париже при посредничестве Дезэ как раз и состоялась встреча уже прославившегося в Италии генерала Наполеона Бонапарта и малоизвестного генерала Даву. Как сообщает секретарь и друг Наполеона Л. А. Бурьен, Даву произвел сначала на Бонапарта впечатление "отвратительного животного"[5] (справедливости ради отметим, что Бурьен находился в плохих отношениях с Даву).
Однако рекомендация Дезэ явилась весомой причиной для Бонапарта, чтобы взять с собой умелого кавалериста в Египет. По прибытии в Африку Даву участвовал в сражении при пирамидах и в июле 1798 г. вступил в Каир. Но затем здоровье его было подорвано дизентерией, и он не принял участия в Сирийской кампании. Зато состоялся поход Дезэ в Верхний Египет с целью уничтожить остатки войск султанского военачальника Мурадбея. В составе отряда Дезэ находился и Даву, который неоднократно подтверждал свое искусство военачальника — в боях при дер. Сауаки, дер. Тахта и других местах. 25 июля 1799 г. Бонапарт одержал победу во втором сражении при Абукире (первое, морское, состоялось в августе 1798 г.; третье — в марте 1801 г., когда французский гарнизон капитулировал перед англичанами). Луи удалось смелой атакой захватить побережье при форте Абукир, что лишило осажденных турок подвоза припасов с моря.
После отъезда во Францию Бонапарт оставил вместо себя Ж. -Б. Клебера, заключившего с англичанами перемирие. Его условия Даву отказался выполнять и не подписал документа, ибо считал, что французские войска имеют довольно сил для сопротивления. Чтобы привлечь на свою сторону непокорного кавалериста, Клебер присвоил Луи звание дивизионного генерала. Но Даву опять отказывается от него (во второй раз!), хотя и мечтал о повышении. Получив в феврале 1800 г. известие о превращении генерала Бонапарта в Первого консула Франции, Даву и разделявший его взгляды Дезэ решили действовать подобно их прежнему главнокомандующему. 3 марта они оставили порт Александрии на борту двух кораблей. Дезэ плыл на бриге "Ла Санта Мария делла Грация", Даву — на сторожевике "Этуаль".
Несомненно, это могли расценить как дезертирство. Морское путешествие мятежных генералов закончилось благополучно: 24 апреля они высадились в Тулоне. 3 июля Даву все же получил звание дивизионного генерала, с благодарностью принял новое назначение и по приказу Первого консула отбыл в Итальянскую армию на должность начальника кавалерии. В Итальянской кампании 1800 г. он, невзирая на неприязнь со стороны старых командиров- санкюлотов к нему как представителю одного из "господ", служивших в Рейнской армии, успешно продолжал службу. При Поццоло он во главе драгун провел блестящую атаку, решившую участь сражения в пользу французов. Эта кампания завершилась торжеством Франции: подписание Люневильского договора в 1801 г. принесло победу.
Дезэ оставался одним из редких и любимых друзей Наполеона, и последний, испытывая чувство признательности к Даву как другу и однополчанину безвременно погибшего Дезэ, продолжал оказывать Луи-Никола знаки уважения. Не следует, впрочем, путать это с фаворитизмом в плохом смысле слова, когда повелитель жалует милости бесполезным, но угодливым людям. Даву был отменным профессионалом, и Наполеон видел это. Тем не менее, именно дружба с Дезэ ввела Луи-Никола в сонм наполеоновских знаменитостей. Ведь были же во французской армии люди не хуже Даву, но оставшиеся до конца своих дней малопризнанными. Отметим три наибольшие "милости" Наполеона по отношению к Даву: назначение маршалом, дарование титулов герцога и принца, введение в семью Бонапартов. Хорошо известен факт женитьбы маршала И. Мюрата на младшей сестре Наполеона Каролине; но, наверное, не все знают, что Даву одно время тоже числился в родственниках Первого консула.
